Эксперимент. Реальность или Отражение

@49@

Подхватываю со стула рюкзак, положив в него забытую на столе тетрадь.

— Алиса, поторопись! Анжелика уже ждёт тебя за воротами! — доносится с первого этажа голос матери, и я улыбаюсь уголками губ.

Эта девушка никогда не отличалась особым терпением.

Спешно застегиваю молнию и, убедившись в том, что ничего не забыла, смотрю на время.

Часы показывают без десять восемь.

Удивительно, как можно быстро собраться, когда не приходится то и дело поддерживать вид совершенства. Никаких излишек. Ни идеально уложенных волос. Вместо этого забранный на затылке пучок и выбившаяся из него прядь волос, падающая на глаз. Ни мягкого, едва заметного, но подчеркивающего внешность макияжа. Вместо этого черные стрелки и губы цвета спелой вишни. Ни строгой, выдержанной одежды. Вместо этого бирюзовая рубашка и кожаная куртка. А также множество браслетов на запястье, которые так не любит Борис Алексеевич, твердя: «Вечно понацепят на себя не пойми что».

Я почти выхожу из комнаты, когда взгляд невольно цепляется за отражение в зеркале. И хотя у меня круги под глазами, которые я даже не удосужилась замазать, из-за недосыпов. Мысли не давали покоя. Чувство вины и сожаления съедало каждую секунду. Теперь же я отношусь к случившемуся иначе. Видимо тот факт, что я проревела в подушку все выходные, устроив голодовку, как-то повлиял на меня. Я отчетливо понимаю, что реальность и отражение друг от друга неотделимы.

Отражение – то, что мы выдаем в действительности. То, как мы принимаем себя. То, как видим и ощущаем. То, что сами преподносим в этот мир. То, как прислушиваемся к своей душе, создавая вокруг себя собственный мир.

Никто не рождается уверенным. Никто не рождается идеальным. Ведь даже у самой красивой девушки в мире найдутся собственные страхи, комплексы и желание всё изменить, совершенствовать себя дальше. Никто не рождается смелым или трусливым. Никто не рождается глупым или умным. Всё это зависит исключительно от нас. От того, как в конечном итоге мы принимаем этот мир. Как чувствуем эту жизнь. Как мечтаем и стремимся к осуществлению заветных желаний. Как верим в собственные силы. Как прислушиваемся к сердцу и следуем его зову. Как любим и благодарим…

Только сейчас я наконец понимаю, что быть собой – значит быть в ладах с собственным «я», со своей душой, независимо от того, кто и что говорит вокруг. Независимо от того, что происходит. Ведь в конечном итоге только наши поступки совершают ход, что определит дальнейший момент, следующие часы, месяц, а может и целую жизнь.

Благодаря нему я поняла – кто я…

Я спускаюсь вниз и не могу сдержать улыбки, когда вижу, как мама порхает у плиты, а папа ей помогает. Затем раздаётся знакомый голос. И я замечаю Кирилла, что мелькает своей белобрысой шевелюрой в камере.

— Привет, лиса! — вдруг произносит он, кажется заметив меня.

Мама с папой тут же оборачиваются, и я мельком замечаю облегчение на лице своего братца. Он редко звонит родителям. Чаще всего мне. Но, если делает это, то попадает под расстрел, в виде множества вопросов, которые чаще всего сходятся к «Ты там хорошо питаешься?» и «Надеюсь за вами хорошо присматривает охрана. Эти толпы фанаток пугают».

— Привет и пока! — с улыбкой на лице говорю я своему семейству и, помахав, спешно следую в коридор, не замечая растерянных взглядов.

Ещё бы. Мой внешний вид порядком…чудаковатый, но…он мой!

Когда я выхожу за ворота, то не успеваю толком прикрыть дверь, меня встречает белозубая улыбка Акимовой.

— Доброе утро!

— Чего надо? — сразу перехожу к делу и отстраняюсь, под этим странным, маньячим взглядом.

— В смысле – чего надо? Лисцова ты вконец офигела? Решила окончательно перестать быть овечкой?

— Решила окончательно сбросить маски.

Она задумчиво смотрит на меня, а затем выдаёт:

— Хм. Мне нравится.

Я усмехаюсь, но тут же становлюсь серьёзной и внимательно её оглядываю.

— Ты что пила?

— Ну-у-у…Если только чуть-чуть. И прежде чем проснётся твоя занудная сторона, — Она выставляет указательный палец вперёд, — это было вчера! Вчера-а-а-а! Поэтому сегодня я тебя очень прошу – будь другом и сядь за руль.

— Вообще-то я думала, что из нас двоих – это у меня депрессия. Ведь по собственной глупости я потеряла дорогого мне человека!

— Прямо-таки уж и потеряла! Боже. Звучит, как в банальной драме. Словно он помер.

— Типун тебе на язык! — ужаснувшись, гневно произношу я, хмурясь.

— Вместо того, чтобы убиваться, лучше найди его и попробуй всё объяснить. В конце то концов, если бы не наш эксперимент, то не факт, что вы бы вообще начали общаться. Да и кто знает, как тогда все сложилось бы.

Я поджимаю губы, задумчиво глядя на неё.

— Что?

— До этого я и не задумывалась об этом в таком ключе…

Ведь она права.

Кто знает, как всё сложилось бы при иных обстоятельствах. Но одно я знаю наверняка – я изменилась. Словно освободилась от тяжёлых оков и теперь вольна взлететь, когда того сама захочу.

— Вот видишь! Я всегда дело говорю! — Она довольно ухмыляется, а затем подбрасывает ключи, которые я тут же ловлю.

Насмешливо мотаю головой и следую на водительское место.

***

Когда мы заходим в университет – я сразу понимаю: что-то не так.

Акимова инстинктивно напрягается, что заметно по маленькой складочке у неё на лбу. Мы переглядываемся. А затем одновременно ступаем в сторону гардероба.

Оставив одежду и получив заветный номерок, мы направляемся к лестнице. Однако я не могу отделаться от чувства, словно за мной наблюдают. Причём сразу несколько человек.

— Мне кажется или они все на нас пялятся? — недоумевающе произносит Лика, когда мой взгляд цепляется за стенд объявлений. Обычно он пустует или же на нем прикрепляют пару листов с расписанием и местными мероприятиями. Но даже тогда – они отличаются серой и однотонной бумагой. Этот же лист, словно факел, горит желтым цветом.

— Что за бумажки они все держат? — продолжает бесноваться Акимова, не привыкшая быть в стороне от главных сплетен и всех значимых событий.