Экспрессионизм

Экспрессионизм

В школе в пятницу перед Днем матери Васькиному классу сказали, что они будут делать мамам подарок. Подарок должен быть сделан своими руками, чтобы стать особенно приятным, сказала учительница. Поэтому они будут рисовать маму, а потом подарят ей рисунок.

Это повергло Ваську в настоящее уныние — у него напрочь отсутствовали навыки как рисования, так и подбора цветов. Однако когда он попытался отказаться, учительница воззвала к его совести:

— Неужели ты оставишь маму без подарка?

Оставлять маму без подарка Васька, конечно же, совсем не хотел, поэтому все же принялся за работу. Им выделили аж два урока на рисование, и Васька решил взяться за дело всерьез. Во-первых, он подсмотрел, как рисует Никита: только вот эта палка-палка-огуречик совсем не походила на тетю Лизу, а больше выглядела как швабра, которую еще и жизнь помотала. Это, напротив, принесло Ваську умиротворение — значит, не один он ужасно рисует, и все они равны. Однако когда он посмотрел в другую сторону, то увидел у Кати прекрасную картинку с ее мамой, и сразу же сдулся. Рисовать кто-то все-таки умел, и совсем они не равны.

Во-вторых, Васька решил, что раз навыки отсутствуют, он возьмет цветом. Поэтому он отобрал самые яркие фломастеры и принялся за дело. Если волосы — то ярко-красные, хотя у мамы совсем не такие, если лицо — то ярко-желтое, а платье всех цветов радуги.

Учительница посмотрела на его рисунок и похвалила Ваську. Это его воодушевило — до этого учительница никогда его так хорошо не хвалила на уроках рисования!

В воскресенье, когда он преподнес рисунок маме, первой ее реакцией было, однако, не: «Мой сын открыл в себе талант к рисованию», а:

— Необычные у тебя цветовые решения, сынок.

— Это импре... экспре... экс-прес-си-о-низм! — с трудом выговорил Васька слово, которому его научила учительница.

— Пост-модерн, — добавил папа, заглядывая маме через плечо.

— Постапокалипсис, — кивнула мама, разглядывая рисунок. — Спасибо, Васька, мне очень нравится.

Папе рисунок тоже очень понравился — настолько, что он вставил его в рамку и повесил в прихожей. Васька еще долго не понимал, почему гости ахали и охали, входя в дом.

— Это наш оберег, мама, — пояснял папа гостям. — Чтоб ни один злой дух не прошел.

Злых духов и правда не было, только бабушка за сердце хваталась еще неделю, заходя домой. Васька искренне считал, что это от восхищения его неожиданно проснувшимися навыками рисования.