Елена Прекрасная

Кисельная река, молочные берега

От таких жизнеутверждающих мыслей настроение резко подскочило вверх. Но, окинув взглядом берега – всё такие же крутые, как и прежде, я поскучнела.

- Неудачным получился побег, – не могла я не признать. – Вот уж не планировала брести по реке, как Рембо, скрываясь от собак. Впрочем, я вообще не планировала: это было спонтанное решение. Хотя... меня ведь до сих пор не поймали. А значит, я всё ещё на коне. Брр! Я теперь к лошадям и близко не подойду! Повезло, что этот испорченный жеребец сбросил меня в реку, а не наземь - а то бы я сейчас не разгуливала.

Подумав о коне, я сердито нахохлилась, потом вспомнила оригинальный оттенок его шерсти и улыбнулась.

- Настоящая Ряженка! - хмыкнула я.

Внезапно мне поплохело. Память услужливо подкинула воспоминание: князь, восседающий на этом самом коне. Я наблюдала за ним из окна, скрывшись за ставнем. Шпионила? Вовсе нет! Просто скучно сидеть весь день взаперти без компьютера или книги. Вот я и развлекалась как могла. Осознание, что я умыкнула коня высокородного гостя заставило поёжиться и нервно оглянуться - не преследует ли кто?

- Очень надеюсь, что это ряженковое создание нашло дорогу домой! – мрачно пожелала я. - Если конь вернётся в конюшню, не думаю, что князь станет мстить, а вот если нет...

Сглотнула, представив, что конь подвернул ногу и лежит сейчас в тёмном лесу, а к нему подбираются волки.

- У нас в Киселёво отродясь волков не было! - замахала я руками на собственное воображение.

Но на всякий случай прибавила ходу. Должен же берег начать понижаться! Не может быть, чтобы эти крутые склоны из молочного желе простирались на километры.

- По моим ощущениям, я прошла уже километров десять, – вздохнула я.

"Хорошо, если один!" - ехидно передразнил внутренний голос.

- О-ох! Больше не могу! - пройдя ещё метров двести, простонала я и плюхнулась на колени.

Тут, как назло, разыгралась жажда: кисель-то сладкий. Пришлось выпить его снова – о воде пока можно было только мечтать. Странно, но теперь кисель почему-то показался вкусней, чем раньше.

- Это он лунного света набрался, – рассмеялась я. Истерика? Мне хотелось верить, что нет – скорее, проявление здорового юмора, который в моём положении был очень и очень кстати.

Поразмыслив, я пришла к выводу, что причина улучшения вкусовых качеств напитка объяснялась просто: моё предубеждение к киселю исчезло. И это позволило мне воздать ему должное. Да и как иначе, если он и поит, и кормит - сытный очень! - и греет: лежать в киселе было теплее, чем брести под прохладным ветром. Единственные недостатки: это что густой слишком – тяжело по нему передвигаться - и липкий. Я вся в нем измазалась, на кого стала похожа? Хорошо хоть, поблизости никого нет. Ну, и конечно, калорийный.

- Не знаю, сколько в киселе калорий... Но, судя по тому, какой он сладкий и густой - изрядно. Придётся воздержаться от второй порции. - строго сказала я себе, поднимаясь на ноги и довольно облизывая губы.

- Всё-таки вкусный напиток, зря я раньше его не пила! Когда теперь получится его напиться, учитывая мои планы по побегу из Киселёво?

Я решила позволить себе ещё одну порцию живительного киселька. Тем более, что он действительно силы восстанавливал.

- Не врали киселёвцы, – с удивлением констатировала я, ощутив прилив бодрости.

 Настроение вдруг резко подскочило вверх. Трудности начали казаться несущественными и мелкими, как песчинки; страхи отступили.

- Он с веселящим эффектом! - заплетающимся языком пробормотала я и пьяно захихикала. Почувствовав мощный приток сил - прямо как Астерикс или Обеликс после глотка магического стимулятора, я с пьяным азартом прыгнула на молочный берег и легко скатилась по нему.

- Йу-ху! - в восторге завизжала я. Наверняка мой голос разносился далеко вокруг, но почему-то сейчас это меня нисколько не беспокоило. Заливисто хохоча, я скатывалась с молочного берега в кисельную реку. Наверное, кисель ударил в голову, потому что мне вдруг показалось, что берег словно бы накренился, сделавшись почти пологим, отчего на него стало очень удобно забираться, а потом скатываться.

- Обожаю горячительный кисель! - в восторге визжала я.

Так весело мне не было лет с двенадцати, когда я с местными девчонками и мальчишками каталась со снежных горок. Но тогда львиная доля веселья происходила от того, что удовольствие я делила с другими, а сейчас мне было хорошо и без компании. Вдоволь наскатывавшись, я радостно поплескалась в киселе, изображая из себя дельфина. Попутно выпила дополнительных пару ладошек божественного напитка. Так я развлекалась, наслаждаясь свободой - давно забытым ощущением - пока не почувствовала, что засыпаю. Ресницы у меня склеились, то ли от киселя, то ли от усталости. Тогда я легла в розовую жижу, подползла к бережку, удобно устроила голову в его упругости и, глубоко вздохнув, заснула.

Снилось мне будто меня преследуют. Я убегаю, напрягая последние силы, но перестук лошадиных копыт спиной всё громче. "Меня нагоняют!" - понимаю я, с храбростью отчаяния разворачиваюсь лицом к преследователям - и просыпаюсь. Сердце колотилось, как бешеное, и в первые несколько секунд именно его неровный грохот я приняла за топот копыт. И лишь потом холодной волной накатило понимание: лошади мне не приснились - именно их я слышу у себя над головой. Их много, и они скачут по берегу в мою сторону.

Паника поднялась во мне с необоримой силой. «Уже рассвело, и меня увидят!» - пронеслось в голове. Издав неясный звук, напоминавший жалобное мяуканье котенка, я сжалась в комочек. Конечно, я не надеялась в этой глупой и жалкой позе скрыться от глаз всадников – ведь плаща невидимки на мне не было - но как же мне этого хотелось! «Пусть они проедут мимо! Пусть меня не заметят! – пылко желала я в душе, - Если меня поймают и заставят вернуться обратно в терем - отбывать службу на посту Елены Прекрасной, я этого просто не вынесу!»