Елена Прекрасная

Свободное плаванье

Не проехали мы и десяти минут, как мне показалось, будто я слышу журчание воды. Ослик тоже оживился и немедля устремился к ней. В стороне от дороги текла речка. Спрыгнув с Иа, я помчалась к ней, на ходу скидывая одежду и бросилась в прохладные струи.

- Восторг! – воскликнула я, выныривая. – О-о!

Слов не было – так было хорошо.

- Так бы тут и поселилась, у этой речки! А что – построю шалаш…

На этом мои мечты резко оборвались; мне припомнились подшучивания князя. Настроение моментально испортилось.

- Мерзавец!

Стоило о нём подумать – и замечательный, напоенный солнечным светом день потускнел. «Вон из моих мыслей!» - приказала я, но радость не возвращалась. Тогда я сделала глубокий вдох, задержала дыхание и ушла с головой под воду. Вода была довольно прозрачная, и дно речки хорошо просматривалось, тем более, что здесь было совсем не глубоко – мне по талию. У большого пальца что-то темнело. «Камешек?» Воздуха осталось совсем мало, лёгкие уже начало жечь, но, вспомнив про Властелина колец, я наклонила и подцепила камешек. Вынырнула - и рассмеялась, кашляя и отфыркиваясь. Забавно было думать, что мне может так же «свезти», как Горлуму.

При ближайшем рассмотрении камешек оказался монетой – небольшой, круглой, облепленной илом и песком, потемневшей почти до черноты то ли от времени, то и от пребывания в воде. А может, она от природы была такая коричневая – хотя вряд ли. Выйдя на берег, я поскребла монету подобранным камешком. Оставленные им царапинки были золотистого цвета.

- Хм. Оставлю себе на удачу, раз уж нашла. Не выбрасывать же, – решила я. И, засунув монетку в маленький кармашек джинсов, отдельно от остальных денег, побежала опять купаться.

Накупавшись вволю, улеглась на травке и нежилась, загорая, пока не обсохла. А потом мы с Иа устроили пикник. Вот когда я оценила Марфушкину щедрость. Не поскупилась, щедрая душенька! Всего наложила – на месяц хватит, если питаться экономно.

- Экономно начнётся завтра, а сегодня – праздник Свободы! Это надо отметить, - сказала я Иа, протягивая ему яблоко. По-моему, презент он оценил и полностью со мной согласился – во всяком случае, глядел умильно и тыкался носом в ладонь, требуя добавки. Которую я ему и выдала.

Затем Иа переключился на сочную траву, а я – на жареную курицу. После сытного обеда я позволила себе небольшой отдых – куда, собственно, торопиться?

- Пусть весь мир подождёт, - сонно пробормотала я, раскинувшись в тенёчке.

А когда проснулась, близился вечер. Одевшись, я окликнула Иа, и мы пошли по бережку: меня брала опаска снова выходить на дорогу – вдруг тот разбойник вздумает вернуться, чтобы поквитаться?! Надеюсь, он нюхом гончей не обладает и не догадается посмотреть у речки.

Жара постепенно спадала; идти было бы легко, если б не усталость, от которой у меня заплетались ноги. Я ведь не ходок: прогулка по магазинам часика в два длиной – вот и всё, к чему я привыкла, а целый день на ногах – это не для меня! Тем более верхом. Мышцы болели; хотелось лечь – и ничего не делать.

- А ведь теперь моя жизнь – каждый день в дороге, - вздохнула я. Страшно было представить что завтра тоже придётся ехать верхом. И послезавтра, и после-после… - Стоп! – остановила я приступ паники. – Во-первых, никто меня не гонит. Хочу – еду, хочу – на лугу валяюсь! Во-вторых, можно ведь идти пешком. В любом случае это будет завтра, значит, завтра и подумаю. А сейчас мне… - я покосилась на Иа и встретила его недовольный взгляд, - то есть, нам нужен ночлег.

- Где бы нам раскинуться лагерем?

Остановившись, я обвела взглядом местность. Ничего похожего на уютное и укромное ночное убежище не наблюдалось.

- Может быть, здесь? – поколебавшись, предложила я ослику, указывав на раскидистую иву, свесившую на водой свои густые ветви. – Пожалуй, останемся тут.

Я стащила с ослика мешки; пришлось попотеть, но я справилась. Иа улёгся чуть в сторонке, а я под самым деревом. Устала так, что даже есть не хотелось.

- Спокойной ночи, Иа, – прошептала я.

Ночь и правда выдалась спокойной: тихой, тёплой. Мерно стрекотали цикады, иногда с реки доносились какие-то звуки: кряканье утки, плеск воды, но они не беспокоили меня – возможно, потому, что после утренней борьбы с самой собой я стала смелей? А может, я просто слишком устала, чтобы беспокоиться. Так или иначе, на душе у меня было хорошо. К тому же, полная луна заливала всё ярким светом, и было совсем не страшно. Любуясь на звёзды, я и не заметила как уснула.

Мне приснился князь: он был чем-то сильно недоволен и кому-то за что-то выговаривал. Я слушала как он ругает Настеньку, изнывая от желания встрять, чтобы её защитить – но почему-то не могла произнести ни слова. А он вдруг обернулся ко мне и стал смотреть – тяжело, пристально, укоряюще. И пусть он ничего не говорил, я поняла: это мной он не доволен, из-за меня ругает главную няньку. Я начала оправдываться – и так жалко выглядело это растерянное лепетание, что я разозлилась – и проснулась.

Солнце недавно взошло. С реки тянуло утренней прохладцей. Ещё не отойдя от неприятного осадка, вызванного сном, я встала, сердито размяла затёкшие от отсутствия мягкой перины шею и конечности, и пошла умываться. Холодная вода стряхнула с меня остатки дрёмы, и я повеселела.

- Не знаю при чём тут Настенька, но она себя в обиду не даст. А до меня князь пусть сначала доберётся – тогда посмотрим кто кого и в чём будет обвинять!

На том и порешила. Умывшись и напившись, отправилась завтракать. Ослик, вдохновлённый моим примером раннего подъёма, уже пасся неподалёку. Я подошла к нему и погладила по спине, ощутив внезапную гордость за обладание таким большим и редким животным. Да, в Москве, например, уже и осёл – редкость: кроме как в зоопарке, нигде и не увидишь. Вместе с гордостью пришла ответственность.