Элея помнит

Глава 1

На Фронтире никогда не гас свет. Даже если вы забрели в отсек, брошенный сотни лет назад, где отказала вентиляция, вырубилась искусственная гравитация, а электричество перестало бежать по проводам задолго до рождения вашей прабабушки, можете быть уверены: там вас встретит тусклый красный свет аварийных ламп.

Этот отсек был не таким уж старым, и даже вентиляция здесь натужно, но работала. Уже хорошо: дыхательная смесь стоила немало, а у Джесс в этом месяце и так было слишком много расходов и мало доходов. Три последние наводки оказались пустышками, четвертая едва окупила расходы на саму себя: металлолом и горстка рабочих микросхем - не та добыча, ради которой молодые ребята идут в старатели и рыскают по древним, давно заброшенным палубам Фронтира. Если выяснится, что и отсюда вынесли все, что не приколочено, Джесс придется идти на поклон к какой-нибудь команде - еще одной одиночной экспедиции ее кошелек не выдержит.

На этой палубе она бывала уже не в первый раз: обыкновенная жилая палуба, с понятным устройством и ничуть не загадочным происхождением - эмблема Инициативы “Фронтир”, такая же, как на родной В-221, красовалась здесь на стенах и дверях. Значит, ушли отсюда не больше трехсот лет назад, и были это такие же люди, как те, что сейчас населяли “живые” палубы станции. Чудо, что этот отсек не вскрыли раньше - наверное, из-за идиотского расположения: чтобы добраться до него, Джесс пришлось поплутать по тесным коридорам техобслуживания и прорезать неприметную, намертво запечатанную дверцу. Странно, но объяснимо: на протяжении веков Фронтир множество раз переходил из рук в руки, и каждый новый хозяин считал своим долгом приделать к нему секцию-другую. Отсеки сносились и перестраивались, коридоры заканчивались тупиками или приводили совсем не туда, куда должны, любой лифт мог привезти прямо в руины изначальной станции, если выбрать этаж и направление наугад. Когда-нибудь Фронтир, этот несчастный бесформенный уродец, наверняка развалится на части, как плохо собранный конструктор. Хорошо, что Джесс вряд ли застанет этот момент.

Коснувшись пары кнопок на визоре, она выставила чувствительность сенсоров на максимум - никогда не знаешь, на что или кого наткнешься в очередном темном коридоре, - и стала осторожно продвигаться вперед. Судя по всему, этот отсек законсервировали и бросили до лучших времен, когда Инициативе в очередной раз сократили бюджет: в коридорах и комнатах было чисто, если не считать потеков на стенах и потолке, а еще - совершенно пусто. Джесс ощутила легкий укол разочарования, но на самом деле ей было грешно жаловаться: запчастей, которые она выкрутит из информационных и технических консолей, хватит, чтобы обеспечить ее деньгами на месяц вперед, - а то и на два, если экономить больше обычного. Но проверить жилой блок все равно стоило: если отсек закрывали, жильцам обычно давали считанные часы на сборы. В такой спешке немудрено потерять безделушку-другую, не говоря уже о том, что бытовая техника - настоящая сокровищница в каждом пищевом процессоре и стиральной машине, - всегда оставалась на месте.

Во всех квартирах Джесс ждало одно и то же: стандартные однокомнатные клетушки с одинаковой мебелью и белым пластиковым покрытием стен. Капельку жизни привносили только безделушки на полках, коврики, картины, фотографии и растения - сейчас уже давно засохшие. Все это Джесс оставила на своих местах: дорогие вещи, если они и были, хозяева забрали, а дешевки не стоили того, чтобы забивать ими сумку. Порадовали разве что завалявшиеся в чьей-то прикроватной тумбе чипы с энергокоинами - хватит на хороший бургер из синтмяса.

Джесс уже думала браться за инструменты - она и так потратила много времени, а техника сама себя не разберет, - как ее внимание привлекла открытая дверь в квартиру Д-351. Странное дело: все остальные двери были заперты - скорее символически, но все же. Кто-то побывал здесь до нее? Или хозяева решили, что никто не позарится на их нехитрые пожитки? Что так, что эдак, там вряд ли осталось хоть что-то ценное, и все-таки у Джесс аж в затылке скреблось от любопытства - а ну как эта квартира будет чем-то отличаться от других?

И она правда отличалась.

Комната была в полнейшем беспорядке, будто ее хозяин - точнее, хозяйка, судя по разбросанной по полу одежде и косметике, - лихорадочно куда-то собирался и не прибрался после. Джесс приподняла за ворот одно платье, пощупала ткань и удивленно хмыкнула: импортное, не со станции, судя по натуральному материалу. Почти роскошь.

Что, интересно, случилось с хозяйкой? Никто в здравом уме не оставил бы такие вещи. И она не оставит: бегло осмотрев одежду на полу и в платяном шкафу, Джесс сложила самую новую и ухоженную в рюкзак. Она не могла сказать, на какой планете и в каком году это было модно, но неизбалованные жительницы Фронтира с радостью купят любую красивую вещь, не похожую на однотипное синтетическое тряпье со станционных фабрик. В рюкзак также отправились печатные книги (можно было достать только по заказу, естественно, за бешеные деньги), украшения и энергокоины. Из любопытства глянув сроки годности на баночке крема (премиального, если в те годы “Йоналла” ценилась так же, как сейчас), Джесс с сожалением положила ее обратно: безнадежно испорчено больше пятидесяти лет назад.

И все-таки что тут произошло? Кажется, хозяйка не забрала с собой вообще ничего. Вся квартира провоняла чем-то омерзительно гнилостным - наверное, испорченной едой, которую никто не озаботился убрать из холодильника. Постель была смята, на прикроватной тумбе стоял поднос с баночками и блистерами. Джесс запоздало напряглась: а если хозяйка была больна чем-то мерзким, а она тут копается в ее вещах? Бегло осмотрев этикетки на таблетках, Джесс облегченно выдохнула: всего лишь снотворное, транквилизаторы и средства от головной боли.