Эльф из Преисподней

Глава 1

— У тебя Цеф неправильно написан, — вежливо сообщил я парню, стоявшему у пентаграммы призыва.

Парень помотал головой. Похоже, до его тугих мозгов новость ещё не дошла. Он преуспел! Вытянул кита там, где рассчитывал на кильку. Или что-то вроде того. Последний из моих хозяе… призывателей был рыбаком, пока не нашёл гримуар.

Я сказал хозяев? Какая чушь! У Великого высшего демона, Основателя Бездны, Сокрушителя Дворцов, Искателя Пропавших Сокровищ и… гхм… в общем, опустим остальные титулы… не может быть хозяев!

Но помочь пареньку не помешает. Я ведь, в конце концов, милостивый демон. В какой-то степени. Иногда. Наверное.

— Вот эта руна, Цеф, — сказал я, тыкнув в закорючку туманным отростком, — она неправильно начерчена. Слишком крупный хвостик, и нет кружочка под вон той завитушкой. Из-за этого всё построение насмарку. Даже младшего импа не удержит. Поправь, пока я не вышел из пентаграммы.

На секунду потянуло разоткровенничаться. По правде говоря, даже если демонолог перерисует Цеф, малая принуждающая пентаграмма меня не удержит.

Но, во-первых, такая небрежность слегка оскорбляла. Во-вторых, неожиданная воронка призыва посреди пустошей третьего слоя Эфирия пришлась как нельзя кстати. Я уже почти чувствовал на себе кислотное дыхание гончих. Даже если на деле не было кислоты. И дыхания. Да и гончих тоже. Но образ эффектный и, что важнее, опасный.

Что? Я попытался украсть вещь у намного более сильного демона и чуть не погиб, когда его слуги догнали меня? Какая чушь! Сильнее меня в Эфирии никого нет и быть не может. Я просто решил прогуляться — как принято у высших демонов, с ветерком.

— О дьявол, связанный обязательствами, прекрати источать лживые речи и внемли моему гласу! — наконец сказал парень, суматошно махая руками. Надо полагать, делал магические пассы. Интересно, кто такой дьявол? Новое оскорбление, придуманное смертными?

Я с любопытством разглядывал вызывателя. Одет цветасто, как попугай. Обычно демонологи предпочитают более тёмные одежды. Верят, что так проще слиться с толпой. Демонологов же, наверное, всё так же жгут? Воспоминания о плане смертных были не особо разборчивы. Сколько сотен лет всё-таки прошло…

— Внемлю, — ответил я и растёкся мглистой кляксой по пентаграмме. Богатая комнатушка: все эти золотые завитки на рамах картин, а столы и стулья будто выращены.

— Что можешь ты исполнить по моей команде?

— М-м-м… всё.

Парень озадаченно захлопал глазами.

— Что, правда всё?

— Сомневаюсь, что у тебя такие уж изысканные пожелания.

— Тогда… — Он впал в ступор.

— Притащить тебе девиц? Дать силу обращать предметы в золото?

— Да нет, зачем мне золото… — Демонолог поскрёб затылок. От парня дохнуло стыдом. — Да и девицы не особо-то нужны. Вот что, предстань передо мной в каком-нибудь приличном облике.

— А этот чем тебе не нравится?

— Не знаю ни одного дьявола, который выглядел бы, как фиолетовое облако.

В Эфирии так выглядели все демоны — от самых низших до Повелителей Слоёв. Знаете ли, когда живёшь там, где практически нет реального, а пространство вокруг — коллективно воображаемое, особого смысла в другой оболочке нет.

Паршивый из парнишки специалист, чего уж там.

Нет, конечно, иногда демоны предпочитали брать облик древних чудовищ смертного плана или подражали разумным расам. Но ведь суть не менялась, и тела по-прежнему состояли из тумана Эфирия. Если только какой-нибудь особо проворный демон не захватывал живое тело.

Занимался ли этим ваш непокорный? Само собой! Преотличное ощущение, к слову. Собственно, что мешает мне заняться этим сейчас?

— Как пожелаешь, — сказал я и вытек за пределы пентаграммы. Охранное поле даже не попыталось меня остановить. Демонолог вскинул ладони.

— Замри, дьявол! — возопил он, а я деловито прильнул к нему. Преодолел скромную защиту ткани и втёк в него через крошечные поры. Тут же стало тесно, ощущение — будто на кончике иглы.

Был такой трюк, которым раньше развлекались демонологи. Призывали кучу народу из Эфирия и заставляли плясать на кончике иглы. Кто больше уместит, тот и победил.

Поступали ли так со мной? Конечно же, нет! Откуда знаю? Гм, рассказывали знакомые.

В Эфирии любят поболтать. Делать-то, по большому счёту, нечего. Болтать, и драться, и воровать вещи, и подчинять слои. Не особенно-то занятный быт. У смертных, по сути, всё то же самое, но возможностей получать удовольствие куда больше.

Я с наслаждением потянулся. Ощущение стянутости, сдавленности прошло. На смену ему явился непередаваемый букет чувств. Под коленкой чесалось, во рту пересохло, глаза давно не моргали, одна ступня, на которую приходился вес, устала.

Я встал на другую ногу и чуть не заплакал от восхищения. Так много всего происходило сразу! Билось сердце, вздымалась грудь, кровь бежала по венам.

А слёзы! Глаза защипало, задрожала челюсть… хм, а может быть, так реагировало тело. Я ведь выпнул его прошлого владельца на краешек сознания. Наверное, ему было жалко незадачливого дурака.