Эльфийские песни

Эльфийские песни

1. Проклятая сущность

В камине уютно потрескивали поленья, а пламя окутывало комнату мягким теплом. Вино в бокале терпко отзывалось на языке, и мир казался вполне приемлем.

— Ты сегодня необычайно молчалива, — заметил наконец Халэн, не выдержав такой непривычной тишины. Обычно Ишэйна пребывала в состоянии возбуждения и успокаивалась лишь во время сна.

— Раздумываю, — односложно ответила она, разглядывая грани бокала. — Над сутью бытия.

Понятно, на его любимую королеву напало желание пофилософствовать. Такое случалось редко, зато результаты иногда потрясали. Халэн терпеливо принялся ждать. Ему было интересно, что расскажет ему эта удивительная женщина. Тем более настроение у капитана было благодушное: он вернул свою королеву домой живой, война закончилась, и им не нужно было больше кланяться перед светлыми эльфами. Жаль лишь, что Ирэйна теперь поселилась в Рассветном Лесу. Халэн скучал по своей ученице и лучшей подруге.

— Когда проклятая сущность умирала, я успела сличить с ее разума остатки памяти и прошлой личности, — произнесла Ишэйна спустя полчаса. Халэн наполнил опустевшие бокалы.

— Интересно?

— Достаточно. — Ишэйна пригубила вино. В полутьме гостиной ее сияющие лунным светом волосы окрашивались в какой-то потусторонний, темный оттенок. — Это был человек. Человек, который служил Свету, но из-за деяний которого началось Великое Нашествие.

— Из-за одного человека? — удивился Халэн.

Ишэйна на это лишь усмехнулась.

— Смертные… Благие намерения, приведшие к почти полному уничтожению всего мира. Так всегда и бывает.

— Из-за этого он стал проклятой сущностью?

— Частично, — загадочно ответила Ишэйна, прикрыв глаза. — На его душу легли проклятия и вина в гибели тысячи тысяч жизней. Но сыграло свою роль также вмешательство демонов.

Ишэйна замолчала, и Халэн понял, что дальше его просвещать не будут. Были такие тайны, которая королева лунных эльфов хранила в одиночестве. Знания о демонах относились к их числу.

А Ишэйна в этот момент думала о Бэришэле и Абэзисе из воспоминаний человека. Имена обоих были ей знакомы: первый являлся сыном Повелителя Глубин, ша'инис, а второй — генералом армии демонов. Они шли на острие вторжения, их именами пугали маленьких эльфов. Знаковые личности, и Ишэйна, признаться, была рада, что ни один из них больше не ходит по земле этого мира, и ей не приходится сражаться с ними, как это делала когда-то ее прабабка. Но в какой-то мере она разделяла брезгливость Бэришеля к смертной душе, открывшей демонам Врата в этот мир. Один маленький человек — и тысячи тысяч смертей. Одна маленькая искалеченная душа — и вновь тысячи смертей, уже в их время. Сколько же боли могут причинить… смертные.

2. Мои дочери

Сказать, что Лидэль хотел сына — не сказать ничего. Но раз за разом на свет появились три дочери. А потом Эстель категорично заявила, что Лидэль может рожать сам, а ей трех детей достаточно. К тому моменту на новоявленного лорда Рисанэ обрушилась гора работы — наблюдающему за тенями было сложно заново строить систему, которую столько лет ломали Керанэ и Виранэ, — так что в поместье жены он стал появляться редко. Лоренсу требовалось его присутствие в столице, он и так дал брату три года отдыха. Теперь Лидэль с головой погрузился в работу, не особо часто возвращаясь к Эстель. Причиной тому была не только высокая загруженность, но и генерал Рисанэ. Отец Эстель был слишком воспитанным эльфом, чтобы явно показывать неприятие, но даже нечувствительного к чужим эмоциям Лидэля смог довести до бешенства. Поместье Рисанэ так и не стало для бывшего принца домом, а семья супруги — его семьей. Нет, тетушка Авелис была вполне доброжелательна, но за нею всегда маячила тень недовольного генерала. Он совершенно не понимал, что его любимая и единственная дочь нашла в легкомысленном и ветреном принце. Конечно, как военный, он не мог не ценить теневую работу Лидэля, который пресекал возможные конфликты и спасал Рассветный Лес от многих войн, но вот как эльфа… Как эльфа, супруга дочери лорд Рисанэ не уважал. Он еще помнил слухи, которые вились вокруг второго принца, да и не мог забыть, как Лидэль обращался с Эстель на том самом проклятом балконе королевского дворца. Авелис радовалась за дочь, а генерал Рисанэ лишь мысленно досадовал. Первые годы супружества Эстель мягко разводила обоих мужчин, да и ослепленному любовью Лидэлю было не до "старика". А вот когда он стал пропадать в столице, начался серьезный разлад. Девочки росли, и Санэль, а затем и Сивиэль пошли по стопам деда, выбрав путь военного. Именно генерал Рисанэ стал главным наставником и попечителем девочек, тогда как редко появляющийся отец был для них кем-то далеким. Лидэль скрипел зубами, мысленно проклинал старика, но вслух ничего не говорил. Все прилично, все правильно. Да если бы он сказал Эстель, что ее отец настраивает их детей против него, она бы, как всегда, назвала его идиотом.

«Тебе кажется, тебе кажется», — повторял он про себя каждый раз, когда видел, как радуются девочки деду и как отказываются играть с ним. Он их лучше понимал, они его больше любили, а Лидэль… Лидэль все сильнее чувствовал себя чужим в их доме. Да ему племянники — близняшки Лаэн и Лиас — радовались больше!