Эльфы Хрустального города

Глава 1: "Мир, труп, тыква!"

Осень в этом году выдалась пасмурной и ветреной. Ночи стали длинными и холодными. Овраги плодили худые тени, а люди больших дорог потянулись на зимовку в города.

Октябрь — время горячего вина с паприкой и лепестками медового Златоцвета. Полуречный тракт наводнили усталые путники в поисках пристанища и лёгких денег.

Одинокая таверна на отшибе — вот все, что осталось от Щучьего Донышка. Когда-то шумный городок совсем вымер с приходом нового сюзерена — высокородного лорда Стэмвотера. Он постоянно воевал с соседями, повысил налог втрое и прослыл последним негодяем, но кметы его уважали, а враги побаивались за дурной нрав и (поговаривают) способности к колдовству…

Когда октябрь дозревает, приходят Дикие бури. Что ни ночь, то буйство за окном — из воды, дорожной пыли, ветров и миражей. Гиблое время… Успеть бы отыскать очаг погорячей и спутника поразговорчивей.

С тех пор, как Рик взял контракт у Стэмвотера, сердце его не на месте.

Он нашел отчаянных сорвиголов и добрых лошадей, но никак не решался выступить на Тракт. Уж очень неоднозначным казалось задание...

Ночь за ночью они строили планы и глушили эль, но туман хмельного безрассудства не застил разум Охотника. Он раз за разом проговаривал путь «от и до», раскладывал карты, находил и расчеркивал все гиблые места вниз по Тракту, и все же решимости не прибавлялось.

— Что вы, как девицы?.. Подумаешь… Ерунда, — Эви мрачно насупилась. Отвернулась от соратников, умостив голову прямо на щербатой лавке. Рик предложил ей свой шарф, но девушка сморщилась.

Тонкие пальцы в мозолях от посоха переплелись на груди, и хрупкая эльфийка мгновенно захрапела, да так громко, что Охотник содрогнулся, лишь на мгновенье представив ее у походного костра.

Гвалт общего зала совсем не мешал ей. Какофония расстроенного палисара тоже. Музыкант так старался, что лупил мимо клавиш, а пьяные путники подпевали, что есть мощи, перекрикивая бурю за окном. Так славят жизнь все уцелевшие — яростным криком в бою, постели и за доброй песней.

Рик задержал взгляд — Эви не шелохнулась. На серой, затрепанной мантии капли вчерашнего эля. Бронзовые кудри оттенка последних листьев давно нечесаны и сбились в упругий ком.

Он все же укрыл эльфийку шарфом, не смотря на сонные протесты. Буря за окном крепчала, её рёв продирал до костей, заставляя вздрагивать. Девушка нацепила капор и пробурчала что-то на танголарском сквозь сон. То ли слова благодарности, а может, очередное ругательство. Рик так и не понял.

— Ерунда… — Просмаковал он слово. — Гадлтарх… — Он изучал тангаларский в детстве… Так давно, будто это было не с ним.

Язык покорно перекатывал горошины букв. Чужое, далёкое наречие.

— Так ее на тракте и кличут, значица… — Почесал валунообразную голову огр в кожаном плаще. И тут же сморщился, одернув руку. — Совсем не эльфячье имечко…

Рик задумчиво пялился на яркий, едва подживший шрам, пока его визави это не заметил и не прикрылся капюшоном:

— Девкина работа. Но я не злюсь… Команда Приключенцев у нас, как на подбор — воры, охотники за головами, насильники — всякой твари по паре… Но Эви сразу разъяснила мне, что она не тварь… — Он снова ощупал шрам. Осторожно, будто тот его укусит. — Не понравилась ей, значица, моя рожа…

— И твои предложения? — Подначил собеседника Рик.

— Не без того. — Оскалился огр. — Мы же простой народ, куда нам до высших эльфов?

— Теперь мы все в одной лодке. В моём отряде никаких разборок! Быстренько сходим, закроем контракт и разбежимся, — предупредил Охотник. — Как тебя звать?

— Торман Белый, — не хотя процедил наёмник, и его грубый, хрипловатый бас сорвался на тонкий свист. Смешок вышел неубедительным.

Чутьё никогда не подводило Рика. Огр боится девчонку. А та делает вид, что ей совсем нет дела до вылазки… Что, если она не та, за кого себя выдаёт?

Высших эльфов нынче не встретить в Полуречных землях. Стэлмвотер устроил на них нешуточную охоту. Но эта девчонка ведёт себя так, слово ей "по-барабану". И язык у неё гнилой, как прошлогодняя брюква. Хотя ушки вполне изящные, значит кровь эльфов в ней есть - магическая, бесценная... И она не прячется, как остальные. Так что же это значит?

— Просыпайся, Ерунда. — Он легонько толкнул эльфийку в бедро. Тонкий кинжал мгновенно упёрся в бок и надавил ровно настолько, чтоб не поранить, но изрядно напугать.

— Расслабился? — Приоткрыла глаз Эви. — Все вы, Приключенцы, такие… хммм… самоуверенные. Но я не с вами. Мне просто нужны деньги.

***

Спелые тыквы поблескивали огненным боком на подоконнике. Маслянистая кожура потрескалась, истекая медовым соком.

Барная стойка ломилась от тыквенной браги. Эви выбрала самый большой ломоть пирога, в полголовы величиной, и вгрызлась в душистую мякоть.

Тётушка Марджи запекала тыкву лучше всех — с луком, говяжьим фаршем и летними травами, что монахи Прибрежных гор собирали на растущей луне, аккуратно сушили и толкли ровно сутки, сменяя друг друга под гимны и хоралы Огнеликого Бога.

— Хвала Сождачелю… Это бовэвственно, — пробубнила Эви с набитым ртом. Её впалые щёки раздулись, как кузнечный мех, и она с трудом сглотнула. Тонкая ладошка потянулась к чаше с имбирной настойкой.

Пантеон Летних земель насчитывал больше сотни крупных и мелких божков. Эльфы равнин поклонялись солнцу и лету, обозвав их Аэстесом — воплощением светозарного начала. Зеленые огры Междуречья, тролли и гоблины чтили Искаженную Мать — богиню мести и тайн. Вампиры Сумрачных земель исповедовали Кровную магию — её бог, краснощекий Сангвин, прославлял жизнь с её удовольствиями. Горные племена творили ритуалы во славу Элебора — покровителя путников и дальних троп.

«Да будет Он милосерден к нам», — Рик зажал ладанку под рубахой и прошептал нехитрые слова молитвы.

Шумный полумрак таверны пестрил знакомыми лицами, его старые друзья и недруги собрались под одной крышей — переждать бурю, согреться, разделить радость и скорбь.

Тётушка Марджи обычно добра к путникам. Но разборки караются смертью. На месте. Если хочешь дожить до утра, убери кинжал подальше и вооружись вилкой. Ешь, пей, люби, трави всласть глупые байки о своей доблести.