Елизавета в Мире Теней

Глава 2. Нападение

Дождь перерос в полноценную грозу, которая освежила всё вокруг, как будто смыв окончательно всю пыль с Мира, возродив его первозданную красоту. Молнии причудливыми изгибами сверкали где-то вдалеке, озаряя кроны деревьев яркими вспышками, однако в густом лесу их самих не было видно. Урсула смотрела на стену дождя за окном, глубоко задумавшись о чём-то. Лиза, поначалу, пытавшаяся втянуть веду в разговор, скоро оставила эту затею, раздражившись на неохотные односложные ответы, и тоже уставилась в окно. Девушка любила грозу, но сейчас она казалась ей тревожным предзнаменованием, гневом этого странного места на чужака, принесшего с собой разом столько несуразностей, о которых всё время недоговаривала Урсула, и которые вызывали такую ярость Терхенетар, создательницы всего, что её окружало. Елизавета вспоминала дом, своё одиночество и терзалась неизъяснимой, тянущей тоской, которую никак не могла победить, всё сильнее завладевавшей ею, сковывала и мысли и движения. «Если это продлится долго, я не смогу бороться с обстоятельствами и тогда всё окончательно потеряно, а я не могу не попытаться выбраться из этого кошмара» — так думала Лиза, глядя на медленно редеющий дождь. По мере того, как гроза проходила, она старалась продумать, как убедить всех в том, что она не та, которая им нужна. Но здесь вставала другая загвоздка: что будет, если она действительна не та, ведь она уже мертва, если верить Урсуле.

— Ты говорила про испытания — вспомнила Лиза

— Да, вас ждут три испытания. Обычно они проводятся после представления невесты двору. До сих пор все проходили их.

— А если я не пройду одно или все, что со мной будет?

— Я не знаю, такого не случалось до сих пор. Судит Терхенетар, а её невозможно провести. — На этих словах она хитро улыбнулась, но лишь на мгновенье этот проблеск живой эмоции озарил лицо веды, затем она вновь превратилась в истукана, а копыта лошадей звонко застучали по камням мостовой. Они въехали в…

— Столицу Мира Теней, город Фьелу — предугадывая вопрос, сказала Урсула.

И тут же карету обдало шумом множества совершающихся действий: скрипом повозок, стуком копыт, криком торговцев, говором людей, пытавшихся перекричать всю эту какофонию, являющуюся неотъемлемой частью любого большого города. Приближение столицы заглушали гром, ветер и звук ливня, только сейчас прекратившихся. Теперь, глядя на запруженные экипажами и людьми улицы, необычные и непропорциональные дома, изумлявшие витиеватым декором фасадов, замечая пристальное и почтительное внимание, с которым люди провожали взглядом карету, в первый раз за всё это время в сердце Елизаветы постучалось тщеславие. Она представила себя королевой, мудрой и доброй, которая сделает этот Мир лучше, изменит его, сделает так, чтобы он больше никогда не разрушался. Правда все эти фантазии быстро рассеялись, и она усмехнулась своей восторженности, но теплое чувство всё же осталось в её душе и настроение пришло в норму.

— Это священное место для каждого жителя нашего Мира, его трепещущее сердце, совсем скоро вы предстанете перед двором и своим народом. Добро пожаловать! — всё-таки не выдержав официального тона, веда расплылась в улыбке и с интересом смотрела то на знакомые улицы и дома, то на Елизавету, пытаясь понять её впечатление и уверенная в том, что оно не может не быть положительным.

— Этот город был основан в средние века, судя по архитектуре. Сколько ему лет? — заинтересованно спросила Лиза, любопытство возобладало над всеми остальными чувствами. Жажда приключений ярким вихрем захватила существо девушки, как только она оказалась в более оживлённом месте. «Вот оно — жизнь, борьба, суета — всё то, чего мне не хватало, то, чем я пренебрегала, убегая от своих истинных желаний. Как чудесно снова оказаться в водовороте событий, быть в самой гуще, в центре внимания… " Эти мысли промелькнули вместе с лучом солнца, выглянувшим из-за туч, чтобы сверкнуть на флюгере ратуши, обдав всё вокруг снопом световых искр и снова скрыться, словно испугавшись своей яркости и силы. «Нет, не то, я не того хочу, мне нужны покой и одиночество. "Однако, хоть и приглушив свой первый порыв от встречи с этим новым местом, обещавшим ей совершенно новую и значительную судьбу, Лиза не могла снова вернуться к рациональному и осторожному состоянию, в котором собиралась явиться ко двору и попытаться изменить обстоятельства. Ей хотелось остаться здесь, стать частью этих людных улиц и пройти все нужные испытания, чтобы доказать, что она этого достойна.

— Вполне вероятно, что именно тогда. Фьела не меняется уже много веков, оставаясь анахронизмом по желанию владык. Вообще, в нашем Мире нет возраста и не принято считать годы и даже тысячелетия, особенно среди женщин.

— Тогда зачем вам менять королев? Куда они деваются? — Лизе только сейчас пришла в голову эта мысль и заставила похолодеть, она почувствовала себя жертвой, ведомой на заклание, ради очередного периода благополучного и тихого существования этого странного Мира. «Всё же мне не предлагают быть своей, мне просто диктуют ту роль, которую я буду какое-то время играть ради всеобщего удовольствия, однако ни об одной из королев я ничего не знаю». Это запоздалое озарение спустило девушку на землю и она, как и прежде, отрешённо посмотрела на расстилающийся за окнами вид, уже привычно почувствовав себя совершенно чужой в этом водовороте жизни. Следующую фразу она произнесла глухим голосом, как-то автоматически, потому что должна была удостовериться в своей догадке — Я увижу кого-нибудь из своих предшественниц? — она резко повернулась к собеседнице и успела заметить замешательство на её лице, однако заминка была делом секунды и официальная Урсула уже привычно сказала:

— Вам расскажут об этом позже.

Минутное воодушевление окончательно рассеялось, и апатия вновь мерзко начинала расползаться по членам и сознанию Елизаветы, когда в карету что-то стукнулось. Раз, второй, третий и вот в окно прилетел какой-то продукт, размазавшийся по стеклу. В толпе, собравшейся на площади, раздались вопли: