Энни все нипочем

Энни все нипочем

   За спиной грохотала пароферма. Клубы дыма затмевали блеклое солнце на пожелтевшем небе, от грязного воздуха привычно щипало в глазах и першило в горле. Вокруг пустыня - песчаная, вечно холодная, но Энни все было нипочем. До города оставалось пять миль, и наконец-то она сможет избавиться от беспокойного наследства. 

   Пам-па-рам!

   Энни дернулась в нелепом желании пуститься в пляс, закусила губу, зажмурилась от предвкушения - денег теперь будет! Ферма выглядит отлично - серьезно и продуктивно, трубы пыхтят равномерно, шестеренки крутятся без перебоев. Прелесть, а не ферма. Старовата, конечно, ржавая в некоторых местах, но зато надежно, с любовью выстроена и налажена, не то что эти современные - через год уже барахлят. А тут проверено временем! Три поколения все-таки душу в "Зеленую пташку" вкладывали, даже жаль продавать. Но Энни одной дальше никак не справиться. Да и от жизни большего хотелось, чем до глубокой старости ухаживать за железками, а потом коротать последние деньки в дешевом санатории. 

   Вьючные зубры недовольно замычали - сначала один, вечный привереда Ларри, а потом и все стадо. Энни вздохнула, достала из наплечной сумки брюкву и подкормила заводилу - не хватало еще, чтобы животные остановились и нарушили график. Она тщательно все  рассчитала: когда покинуть родное побережье и с какой скоростью идти, чтобы поспеть в город аккурат к началу ежегодной сельскохозяйственной выставки-ярмарки. А потом главное не прогадать с ценой - не зря же папа последние часы перед смертью наставлениями делился.

    ***

   Александр Шейн брезгливо рассматривал дымящиеся трубы ферм вокруг Гриттауна с высоты полёта пароплана. Рядом шустро порхали маленькие мощные пропеллеры, разгоняя черные пары, и это мельтешение вызывало у мужчины раздражение. Но на ярмарках можно так быстро и просто подправить финансовое положение, что небольшие неудобства стоило потерпеть - благо, организаторы делали все, чтобы пребывание посетителей было комфортным.

   Полукольцом шириной в добрую милю город окружили десятки паровых ферм - от маленьких, не больше особняка, до настоящих передвижных поселков с собственной системой жизнеобеспечения и сотнями пугающих формами и звуками машин и странных приспособлений. Практически все - вековое старье, что выгодней переплавить, чем использовать по назначению. Фермеров с каждым годом становилось все меньше - вымирали, как лошади, от тяжелого труда и паршивой экологии. Старшее поколение заканчивало жизнь, не дотянув и до сорока, молодежь поголовно оказывалась бесплодной, и самые сообразительные решили не продолжать бесполезное дело предков, а продать накопленное добро и повеселиться напоследок. 

   Взгляд Александра остановился на особенно впечатляющей масштабами и формами конструкции. Судя по всему, хозяева только что прибыли и разложиться не успели - беспорядочно толкались облинявшие зубры, загруженные тюками сверх меры, распрямляясь, тяжело скрипел зловещий кран с зубчатым колесом, истерично моргали огни в окнах хозяйственных построек. Но внимание мужчины привлекла девчушка, укутанная в дешевые меха, в презабавной квадратной шапке. Подкрутив рычажок в очках, Александр настроил бинокль и с удовлетворением убедился, что юная фермерша весьма недурна собой.

   Через десять минут Александр Шейн предстал перед очаровательной дикаркой во всей красе - моднявом полосатом сюртуке с обогревом, бледно-лиловом парике с темным цилиндром-трансформатором и в современных многофункциональных очках в крупной оправе.

   - Александр Шейн, предприниматель и филантроп, к вашим услугам, прекрасная мисс. Позвольте выразить свое искренее восхищение вашей чудесной парофермой и еще более чудесными глазами!

   Александр любил вставлять в свою речь красивое слово, желательно с незнакомым для собеседника значением. 

   - Эээ, ну а я Энни! Вам правда моя ферма нравится? Так покупайте! Клянусь - не пожалеете. Каждый знает, что у Энни - лучшая капуста!

   - Капуста? -  бестолково переспросил Александр, смутившись от такого напора вместо ожидаемого смущенного восхищения.

   - Она самая, - фермерша закивала. - Зеленая, хрустящая. Не, я, конечно, и кроме капусты много чего выращиваю. Парники у меня семиуровневые, площадью аж в пять акров. Система налажена, все автоматическое - двигатель работает, как часы, давление всегда стабильное. Контейнеры сами подготавливаются, почва удобряется, радиационный фон, температура и освещение регулируются. Система полива - идеальная. Отец годами экспериментировал и определил...эти... оптимальные промежутки! Только бегай время от времени, винтили подкручивай да за рычаги дергай по проверенной схеме, а так все само!

   Чтобы донести достоинства парофермы. Энни кричала, перебивая шум работающих механизмов, активно жестикулировала и мило морщила курносый носик. Александр заинтересовано покосился на ее детище, и попытался представить как в недрах этого механического чудовища выращиваются свежие овощи. Несмотря на большой опыт в выгодных покупках, сам процесс производства его никогда особенно не интересовал, скорее отпугивал. На старинных картинах Александр любовался невероятными пейзажами зеленых лугов и кукурузных полей, в книгах читал об огородах прямо под открытым небом - тогда еще прекрасного голубого цвета, и предпочитал романтизировать процесс создания продуктов для его стола. Все, чтобы отречься от грязи современного мира.