Есть такие истории...

Татьяна Злыдня "Хроники одного развода"

Казалось бы, в основу повести положена банальнейшая, сплошь и рядом встречающаяся история: женщина влюбляется в мужчину, но у женщины есть муж и ребенок. Муж давно нелюбимый, конечно, да и не любящий вовсе. А тут, в тридцать – страсть, порыв, нежность – словом, омут поздней, нечаянной, но радостной поначалу любви.

Ева видит Арсения на родительском собрании. Арсений – учитель словесности, новый классный руководитель ее сына-пятиклассника. И Ева понимает, что пропала. Красивый, умный, обходительный мужчина, энергичный, интересный – как не влюбиться в такого?..

…Хрупкая, ранимая, но сильная маленькая женщина – как не заметить эту ее невероятную воздушность и легкость, не очароваться ее походкой и улыбкой?..

И вот из искры разгорелось пламя. Но как обычно показывает жизнь, счастье – мимолетно, а бездна страданий – глубока.

Оскорбленный Евиным счастьем, ее муж пытается Еву удержать. Ему не нужна Ева как женщина, но ему важен принцип «не трожь мое». В общем, типичный такой собственник, который не умеет и не хочет мириться с тем, что на его вещь посягнул кто-то другой.

И начинается сложный, муторный, унизительный и жестокий бракоразводный процесс, в котором на кон поставлено счастье Евы и ее сына Степки.

Повесть состоит из трех частей: первая – «романтическая», вторая – «прагматическая» и третья – «укороченная, необязательная для прочтения любителями счастливых финалов». И от части к части, от эпизода к эпизоду напряжение все нагнетается, если первая часть оставляет сладкое приятное послевкусие, то вторая резким ударом разбивает этот романтический нежный флер. Взлеты и падения, от которых замирает сердца героев и читателя, четко выверенная, великолепно выстроенная интрига, ведущая к закономерному, но неожиданному финалу. Кажется, история выстроена по всем законам драматургии, но этого не замечаешь, следуя ее развитию. И только при анализе понимаешь, что в повести – всего в нужной мере: и счастья, и горя, и поворотов, и ям.

А герои? Они – живые. Со своими недостатками и достоинствами, страхами и чаяниями, разочарованиями и верой в победу. Даже Евин муж – бизнесмен из 90-х: с братками на подхвате, с любовью к грудастым фигуристым блондинкам, жестокий и привыкший брать свое силой, с развязностью и удалью человека, которому дозволено все, - хоть и вызывает отвращение, но разве мало таких?..

Арсений – тот самый герой, который, в общем-то, вовсе ничего не имея в себе героического, все равно – борется. Потому что не может не бороться, в нем как будто программа заложена: ударили-встал-пошел-ударили-встал-пошел. И меня восхищает это, восхищает то, что он с таким трепетом и теплотой относится к любимой женщине, которой мало этой любви-то повидать удалось. И более того – стой же теплотой относится к Степке, аккуратно, боясь задеть детскую душу, потому что он-то точно знает, что ошибки педагогов так же опасны, как и ошибки врачей.

Ева – сама женственность. Сильная и хрупкая одновременно, трогательная и нежная, живущая эмоциями, но слушающая все же доводы разума. Для нее нет ничего важнее семьи, но семья – это сын. И ради сына она готова ввязаться в борьбу с силой куда более крутой, чем можно было думать, с человеком, которого она, зная, как мужа, не знала вообще. И очень показательно, что эпиграфом к последней части стоят слова Евтушенко из знаменитого стихотворения «Людей неинтересных в мире нет»:

Что знаем мы про братьев, про друзей,

что знаем о единственной своей?

И про отца родного своего

мы, зная все, не знаем ничего.

Но по закону физики, действие равно противодействию, и на жестокого мужа нашлась управа в лице агрессивной и пробивной Натэллы – адвоката, которого наняли Арсений и Ева, чтобы не дать Цветкову забрать у Евы главное – сына.

Казалось бы, эпизодический персонаж… Но до чего эффектный! Во-первых, Натэлла носит крайне говорящую фамилию Грызуля. Во-вторых, сразу обращает на себя все внимание и не отпускает его до самого конца истории:

Носительницу обнадеживающей фамилии Грызуля они узнали сразу, хотя до этого ни разу не видели.  Деловитая, фигуристая, с хищными яркими скулами и развевающимися при ходьбе угольно-черными волосами, она ворвалась в крохотный зальчик тайфуном, шмякнув дверью об косяк, моментально и безошибочно вычислила своих «клиентов» и, ловко лавируя между сидящими посетителями, подсела к их столику.

- Грёбаные пробки, - извинилась она, грохнула об столешницу портфель, скинула серебрящуюся снежинками шубку, оставшись  в роскошном брючном костюме, и оправила вздыбившуюся на груди блузку.

Не успевшему подбежать к ней  от барной стойки официанту крикнула, по-киношному щелкнув пальцами с длинным красивым маникюром:

- Капучино, быстро!

При этом она вовсе не шаблонная «женщина с яйцами», а тоже и будущая мать, и просто – женщина. Которая по-женски понимает свою клиентку.

Вообще, отношения между героями прописаны с таким мастерством, так тонко, что можно просто диву даваться оттого, насколько все неподдельное, настоящее. Все мысли, которые часто нас посещают в общении с родителями и любимыми, с коллегами и друзьями – вот они; все эмоции, чувства, малейшие движения души – подмечает автор, раскрывает их в диалогах, в крохотных сценках, в жестах, мимике.

Такому полному раскрытию образов, конечно, способствует язык. И я не приукрашу, если скажу, что языком Татьяна владеет мастерски. Даже несмотря на досадные ошибки вроде сбежавших запятых, которые можно списать на невнимательность или усталость, нельзя отрицать, что язык повести – прост и емок одновременно. Это удивительное качество Таниных историй: с помощью крохотной детали, вовремя сказанного слова заставить читателя улыбнуться или всплакнуть. Это действительно достойное развитие лучших чеховских традиций: лаконизм, ирония, но не переходящая в злой и желчный сарказм.