Естественно, магия

14. Вживание.

Дядя Федя полез в карман. В кожаном бумажнике, достойном средненького служащего, кроме мелочи нашлось порядочное количество купюр разных оттенков синего цвета. Дядька явно не бедствовал, несмотря на бродяжничество! Виктору досталась сине-фиолетовая десятка, лиловая с голубым пятёрка и три монеты. Получая рубли, мужичок, довольный сделкой, предложил перейти на «ты», на что  Виктор с лёгкостью согласился.

Совершив обмен и проникнувшись симпатией к бродяге, нечаянный пришелец, уже куда меньше боясь показаться странным, позволил себе ещё один крайне важный вопрос:

– А есть ли здесь… маги?

– Маги!? – по лицу дяди Феди проскакало целое стадо эмоций. – Ты думаешь, тебя заморочили? Это всё объясняет! – и скороговоркой выложил цепь умозаключений: – До тебя добрался маг, заморочил. Может, купчую с тобой обстряпал, потом одарил амнезией – и тю-тю! Не так, чтобы частое дело. Давно такого не случалось, но всё ж бывало, как я слышал. Тогда тебе прямиком в Орден шагать и заявлять о беззаконии. Там тебе, мож’, и память вернут, а то и обидчика по следам сыщут!

– Орден? – тихо переспросил Виктор, предчувствуя, что объяснения ему вряд ли понравятся.

– Ну да! Орден Охотников за магами! – радостно сообщил дядя Федя, но продолжать не стал, узрев вытянувшееся лицо парня.

– А что-нибудь другое предложить не сможете? – жалобно проскрипел молодой маг, забыв, что они пять минут назад перешли на «ты».

– Н-да… кто тя знает, за что ты того гада жалеешь, но… – бродяга поднял указательный палец, дабы сообщить важное. – Можно пойти в префектуру.

– В ми… полицию?

– Ну да, – с тающей уверенностью ответил дядька. – Обмерят тебя, посчитают, найдут, кто ты да что ты…

Полные тоски глаза Виктора показали, что этот вариант тоже хорошо бы отмести.

– Тогда у меня последнее остаётся, – бродяга развёл руками. Виктор затаил дыхание, но просветлел лицом, когда услышал: – Я тебя сам зарегистрирую! Вижу, тебе эт’ по душе. Имя ты своё помнишь. А год и место рождения?

– 1990, Самара! – выпалил Виктор.

Но только обрадовавшийся дядя Федя сложил руки на груди и покачал головой.

– Никак. Или тебе, парень, за шестьдесят, иль ты родился не в Самаре, – уверенно отчеканил он.

– А где же? – удивляться уже не было сил. Оставалось только слушать и находить новые способы укрощения сумбура в голове, поскольку память и здравомыслие внезапно стали плохими помощниками.

– В Париже, например.

– А что же с Самарой случилось… шестьдесят лет назад? – устало спросил Виктор.

– Париж с ней случился! – бродяга тоже притомился разъяснять очевидное. – Переименовали Самару.

– А с Парижем?

– У-то-нул! – отчеканил дядя Федя.

«Это всё сон, это всё сон, это всё сон, – думал Виктор, отчаянно моргая, чтобы проснуться. – Я сейчас проснусь, я даже безропотно полечу на урок к Лире! Я…»

– Ладно, что-то я дёргаться начинаю. Давай вот как поступим… – бродяга почесал в затылке. – Ты, кстати, голодный?

– Да, – просто ответил Виктор, печально констатируя про себя, что он пал до неведомых доселе глубин отчаянья.

– Я тебя регистрирую. А ты пока кушай колбаску, закусывай хлебушком, – добрый, славный дядя Федя полез в котомку. – Запивай молочком…

Когда за пакетом молока он вытащил кожаный чехол с чем-то вроде планшетного компьютера внутри, Виктор даже забыл удивиться…

Трапеза прервалась несколькими вопросами. Бродяга всё больше качал головой да медленно, по букве, тыкая в экран указательными пальцами, вводил в машину информацию.

Первым делом он попросил Виктора назвать четыре латинские буквы («слово, начало слова, сокращение какое…»). Он вздохнул, подумал и с каким-то самоубийственным упрямством выдал анаграмму слова «mage» – «game»[1]. Но дядя Федя уважительно покачал головой и произнёс:

– Хм! Ноль-ноль семьсот двадцать девять. Красивое, маленькое число, mon vieux!

Виктор любил цифры и числа, но красивость этого в глаза не бросалась. Разве только сумма третьей и четвёртой цифры равнялась пятой? Оставалось поверить на слово. По крайней мере, здесь есть компьютеры. Дядя Федя не путается ногами в сетевом кабеле, значит, сеть беспроводная. И вообще, есть информационная сеть! Можно будет походить по ней, самостоятельно поискать то, что нужно. Кстати, надо спросить господина регистратора, куда или где он регистрирует. Если он создаёт – так медленно и вдумчиво – учётную запись в сети, то какая информация будет доступна и какие действия будут разрешены?

Еда подействовала успокаивающе. Люций снова прав: тело твоё больше твоего понятия. Мысли опять пришли в движение, но перестали метаться, как испуганные зайцы, а принялись строиться во что-то здравое. До сути ещё далеко, но поразмыслить уже можно.