Это сладкое слово - мир

Это сладкое слово - мир

Это сладкое слово - мир
Беда коснулась всех живущих когда - то в огромной стране. И жители нашего провинциального городка тоже попали в оккупацию. Война постучала в том далёком 1941 году в каждый дом. И те, кто остались в живых, её вспоминали.
Вера Петровна рассказывала:
- Нас у мамы было шестеро. Когда немец пришёл, жили на посёлке. Домик низкий, маленький, фашисты боялись заразы и к нам не заглядывали. Мама пыталась нас хоть чем-то накормить. Варить поставит чугунок, а мы возле печки ждём. В супе всё: и свекла, и щавель, трава разная, что старшая сестра и брат соберут. Редко в том чугунке крупка, горох или картошка, чаще капустные листья, щавель. На зиму сушили яблоки, груши всё, что находили.
Про хлеб, особенно младшие, я в том числе, забывали. А самая маленькая, Зина, вообще вкус хлеба не помнила. Всё меня спрашивала:
- Нянька, расскажи про хлеб.
Вот я и вспоминаю: корочка румяная, мяконькая, вкусная серединка. И обе слюной захлёбываемся. Всегда хотелось есть. А как-то мама стакан муки выменяла на что-то. Так я тот суп по сей день помню - как вкусно было! Летом спасала кукуруза. Сушить у нас не получалось - молодой съедали. Не варили, молочную ели: сладкую, сочную, вместе с кочерыжкой.
Мать с трудом пару кочанов от нас на семена спрячет. Нальёт похлёбки: поели без хлеба, к вечеру чугунок пустой, а есть хочется... Она и свеклу в печи пекла, а на ночь сухофруктов даст - живот бурлит: что ел, что не ел…
Как город освободили, мама устроилась на завод. Мы по карточкам хлеб получали хоть раз в день. Потом сестра отца нам козлёнка принесла. Вырастили козу, пасу её у реки. Вдруг слышу, Зина кричит:
- Победа, победа!
Домой прибежала, а мама плачет. Говорю ей:
- Не плачь, теперь, может, сахар, по карточке будут давать.
А она мне:
- Дочечка, какое оно сладкое это слово « мир», насладиться им хочу. И от счастья глаза закрыла, а губами вроде пробует что-то очень вкусное.
- Сейчас и еды полно, только бы войны не было, - окончила свой рассказ Вера Петровна.
Александра Васильевна, вздохнув, вспоминала своё:
- Как давно это было! Мы на Урале в эвакуации работали на военном заводе, жили в общежитии. В комнате десять человек. С сестрой Клавой на одной кровати спали, за одним станком прикреплены. Она на смене - я отсыпаюсь, потом менялись. Работали по двенадцать часов, без выходных.
На два цеха одно радио: станки стучат, ничего не слышно. И вдруг подбегает ко мне мастер, рукой показывает «выключай», а сам кричит:
- Дождались, наконец - победа!
Всех в этот день отпустили домой. Мы с сестрой всю ночь проговорили, как домой будем возвращаться. У Клавы был жених на фронте, они связь не теряли, хоть в два месяца одно письмо приходило. Так она говорит:
- Пешком пойдём, до зимы доберёмся. Только бы домой.
Маму с собой в эвакуацию взять не могли: бабушка лежала парализованная, так их обоих снарядом накрыло. Отец ещё в начале войны погиб. Тогда ещё не знали, что с матерью случилось, надеялись на чудо.
Екатерина Тихоновна поведала свою историю:
- Я до войны только школу закончила. Поступила работать на почту, мало потрудилась. Войну в деревне у стариков прятались. Мать и меня, и брата с первого дня отправила, позже сама приехала. Нам, конечно, в деревне было сытней. Полицаи скот вырезали, мясо в управу увезли, но картошки, кукурузы, овощей, фруктов заготавливали много. А ещё бабушка - хозяйка хорошая: у неё и мёд, и варенье припрятано, на горище тонкое свиное сало висело годами (до войны сапоги смазывали, собакам похлёбку варили). Так всю войну: кинет кусочек, хоть и старое, зато навар. Деревня стояла в стороне от дорог, немец к нам не заглядывал. Управляли два полицая. Один был местный, другого прислали. Оба день и ночь пили, не просыхали. Немцев видела издалека, когда они отступали.
Про победу нам фронтовик сказал: ехал из госпиталя, по ранению его отпустили. Так деревня три дня праздновала.
Как нас мать не берегла, а брат подорвался на мине, когда вернулись в город. Радовались победе, помните, каждый выходной выносили столы. Кто что мог, то и нёс: огурцы, картошку, помидоры - песни пели всю ночь. Плакали о погибших, в каждой семье война забрала родных. Пережили такое лихо, дождались победы, - окончила она.
Люда смотрела на этих немолодых женщин, переживших войну, и понимала: всё это часть их судеб, у всех она своя, но радость при слове «мир» озаряла лицо каждой из них.