Это...Развод!

Это....Развод!

«Брак напоминает ножницы — половинки могут двигаться в противоположных направлениях, но проучат всякого, кто попытается встать между ними».

Сидней Смит.

Р - радость

«Есть ли будущее у нашего брака?» - я снова и снова задавал себе этот вопрос. Ведь брак — это искусство принимать человека, который живет с тобой бок о бок, таким, какой он есть. Это искусство прощать и забывать.

А как это сделать? Есть ли к браку инструкция? Если есть, то вышлите на мой электронный адрес. Скорее! Иначе в следующих новостных сводках познакомитесь с трупом моей жены!

Мы живем в маленьком городке Роузвул. Это цветущий, усыпанный зеленью город. Провинция, раскинувшаяся на волшебных зеленых лугах, накрывших мягким одеялом плодородную землю. Здесь, всего в пяти километрах от охраняемых участков, находится конезавод. И порой, гуляя по широким аллеям, можно различить ржание коней или топот копыт сквозь искристое шуршание листьев.

Наш дом — это райский уголок для парочки влюбленных. Это тихое пристанище для волнующих шхун и лучший друг для уставших дрейфовать кораблей.

Он окружен высокими деревьями с мохнатыми стволами, мелкими кустами с цветущими побегами и длинными стрижеными кустарниками, определяющими границы территории. Темно-синяя черепица крыши, выложенный разноцветными, похожими на морские, камнями дымоход, из которого в холодные вечера вьет тонкой струйкой горячий дымок. Большое квадратное окно в гостиной первого этажа и два маленьких в смежных комнатах — кухне и игровой.

Широкая лестница без перил, прочные ступени цвета красного вина ведут к молочной двери. За ней скрывается спальня. Пристанище молодых выполнено во всех оттенках белого: от мелового и до пергаментного.

Стены увешаны картинами и цветными фотографиями в простых деревянных рамках. Там мы счастливы. Там мы купаемся во взаимной любви друг друга. Там мы ловим каждое слово губами.

Возле дома, под навесной крышей, всегда стоит мой спорткар. Или ее спорткар. Или спорткар нашего садовника. Или спорткар нашего соседа. Или спорткар кого-нибудь еще, кто порой заезжает к нам в гости.

А еще на территории есть беседка, увитая длинным цепким растением, цветущим белыми цветками. Из-за него вся беседка похожа на маленькое облако, в котором так сладко сидеть вдвоем, говорить до самого утра о чувствах или предаваться любовным утехам.

Кажется, пора познакомиться. Я Артур Лав. И я живу в этом доме с любовью всей моей жизни Кристи Хёрт.

А — агрессия

- Не смей повышать на меня голос, Артур! Иначе я выброшу эту штуку в окно! - да, это моя жена. Сейчас она стоит у окна нашей спальни и держит в руках джойстик xbox.
- Вторую за этот месяц? Тебе самой еще не надоело? - я стою практически в дверях.

Перед этим она сказала: «Если ты сделаешь хоть шаг, Свинтус, я выкину его в это чертово окно!» На что я ответил: « Сколько можно испытывать мое терпение?»
- А тебе не надоело сидеть перед телевизором? - сейчас она выглядит разъярённой. Ее глаза мечут молнии, руки слегка подрагивают от еле сдерживаемого гнева. А щеки раскраснелись так, будто она размазала по ним любимую вишневую помаду.
- Кристи, просто верни мне эту штуку. - Я пораженно выдыхаю и протягиваю вперед руку, чтобы ей не приходилось подходить ближе. Последнее время она не любит прикасаться ко мне. Последнее время она терпеть не может даже смотреть в мою сторону.
- Нет!
- Кристи... - делаю шаг вперед, а она со злорадной улыбочкой отправляет джойстик в недолгий полет. Я слышу лишь жалобный «крак», когда он встречается со слишком твердым асфальтом.
- Кристи!
- Артур!
- Кристи!
- Артур! - сжав руки в кулаки, покидаю комнату. Потому что только эта мегера способна вывести настолько, что я теряю контроль. Настолько, что хочется сесть в один из спорткаров и познакомить его с прочным деревом поближе или утопить в ближайшей реке.
Однако я просто сажусь на мягкое сиденье, завожу мотор и, сопровождаемый визгом шин, покидаю территорию своего дома.

Вернувшись из долгого плаванья в пенистой пучине пивного напитка, покачиваясь и с трудом принимая устойчивое положение, захлопываю дверь автомобиля и устремляюсь прямиком к входной двери. Закрыто. Хлопаю по карманам. Ключей нет.
Выбираюсь из-под козырька и спускаюсь с крыльца медленными неуверенными шажками. Сегодня удача на моей стороне и кривой нос не встречается с асфальтом.
- Кристи! - кричу, стоя под окном собственной спальни. - Кристи! - Но в доме не вспыхивает свет, не мелькает ее образ. Даже намека на жизнь в этой кирпичной крепости нет.

Недолго думая, возвращаюсь обратно к двери, стучу сначала тихо, затем настойчиво, а потом, теряя всякое терпение, ногой, стараясь создать побольше шума. Но и это не помогает. Смирившись, сажусь на молочного цвета скамейку и опускаю голову на спинку. Сон приходит сам собой.

А — апатия

- Где ты был? - она выглядит взъерошенной, когда появляется прямо перед моим лицом. Ее губы безразлично спокойны, ее глаза смотрят устало.

Интересно, всему виной годы жизни? Или годы, проведенные со мной?

- Где ты была? - спрашиваю вместо этого.

- В доме родителей. А ты, я так понимаю, посетил бар Тода? - киваю. - И что? Сколько это будет продолжаться?