Эвридика

Глава 1. Мэри-Лу

Восьмидесятые неслись по Великобритании галопом, набирая ход. Где-то далеко отшумела Фолклендская война, предоставив дополнительный толчок популярности Маргарет Тетчер, консерваторы получили места в парламенте, а шахтёры — угрозу потери рабочих мест. В стране назревал раскол, как говорили родители, которые вечно всё преувеличивали. Потому что давно забыли, что не было в мире ничего важнее любви…

Долетевший с моря ветер принёс с собой запах морской соли.

Дерзко и беззаботно подхватил он и поднял в воздух белокурые локоны сидящей на берегу девчонки-подростка. Она не обратила на это никакого внимания - её взгляд был неотрывно прикован к горизонту, к зыбкой грани между небом и водой, а на коленях сонно шелестела страницами только что прочитанная книга о любви. О такой любви, которая готова преодолеть все преграды, даже смерть.

Мэри-Лу, а именно так звали эту юную особу, вздохнула, и по её щеке невольно скатилась сорвавшая с ресниц слезинка. Казалось, мир вокруг потускнел. Как жаль, что за пределами книжных страниц лежал всего лишь остров Уайт с его идеальными пейзажами и невыносимо скучным укладом.

Уже целую неделю Мэри-Лу изнывала от скуки среди разбитых лодок, недоумевая: разве для этого люди придумали летние каникулы? Чтобы превратить их в ссылку, заполненную овощным огородом бабушки и лодочной мастерской деда? Даже огромная по деревенским масштабам библиотека выручала Мэри-Лу не всегда. Но сегодня ей повезло, и книга унесла её в далёкие и удивительные миры, вдаль от тоскливого острова Уайт…

— Привет!

Голос застал её врасплох, но обернулась она всё равно неспеша, достойно: Мэри-Лу не какая-нибудь простолюдинка! «Кто посмел нарушить моё уединение», казалось, говорило выражение её милого ещё по-детски кукольного лица, так по-взрослому скривившегося в недовольной мине. Это оказалось к месту. Потому что перед ней стоял незнакомый мальчишка.

В свои тринадцать лет Мэри-Лу прекрасно знала, что когда-нибудь встретит прекрасного принца, но остальные мальчишки отношения к этому не имели. Ничего хорошего от них она не ждала. Тут же вспомнился Гарри Стайлс, одноклассник, задира и двоечник, который то испачкает ей юбку чернилами, то дёрнет за закрученный локон своими немытыми руками. Брр… Такие повадки выводили её из себя, и она с недоверием относилась ко всем представителям противоположного пола.

Тряхнув головой и отогнав мысли о Гарри, Мэри-Лу ещё раз смерила незнакомца взглядом. Солнце било в глаза, не давая ей в полной мере разглядеть его тощий силуэт. Подвёрнутые рукава полотняной рубашки, острые локти, закатанные штаны, босые ступни и шевелюра, смешанная с морским ветром.

— Водичка сегодня что надо, — произнёс мальчик с такой уверенностью, что Мэри-Лу невольно захотелось проверить, так ли это. Но вместо этого она упрямо уткнулась глазами в книгу.

Тогда он сделал шаг ей навстречу и оказался так близко, что делать вид, будто она всецело занята чтением, больше не получалось.

— Ничего особенного. Вода как вода, — процедила она сквозь зубы и то только для того, чтобы какой-нибудь местный не обвинил её в невоспитанности.

Мальчишка вытер руку о штанину и протянул ладонь Мэри-Лу.

— Я Джон.

Его ладонь была очень большой и оказалась ужасно горячей, как нагретые на солнце выступы скал, с которых осыпаются невесомой пыльцой песчаные крупинки…

Мэри-Лу пришлось ответить.

— Что читаешь, Мэри-Лу? — его глаза сверкали любопытством. И эта смешная щербинка между зубами…

Хмуриться и задирать нос Мэри-Лу расхотелось, захотелось улыбаться и очаровывать в ответ, но этого она позволить себе не могла.

Закрыв книгу, она развернула её обложкой вверх: «Мифы древней Греции». Пусть смотрит, всё равно сейчас спросит, что это за ерунда. Однако Джон кивнул на удивление одобрительно.

— Мифы, мифы… — и вдруг спросил: — А ты в них веришь?

Мэри-Лу удивилась и на мгновение задумалась. Какой странный вопрос, разве это вопрос веры?

— Не знаю, - смущенно ответила она. — Но они очень… красивые.

И зачем только она это сказала? Что он понимает в девичьих мечтах и в безграничной любви? В негодовании о потерянном шансе, в грусти, в тоске...

— Ты читал про Орфея и Эвридику? — Она сама не поняла, зачем его спросила, и запоздало постаралась выглядеть равнодушной, даже пожала плечами для пущей убедительности — ей безразличен его ответ!

— Да, помню. Знаешь, я бы тоже обернулся, наверное. Просто чтобы убедиться, что с Эвридикой всё в порядке…

Ого! Он читал! Ей даже показалось, что он ощутил на секунду то самое оцепенение, которое ощущает она, когда взгляд устремляется в море, далеко-далеко, за линию горизонта, где небо лежало на море розовым зефиром.

Мэри-Лу тоже засмотрелась, но не на горизонт, а на мальчишку Джона с глазами, горящими мечтательным светом. И снова вспомнила Гарри Стайлса. Какой контраст с берегом моря, с шёпотом болтливых волн, с солнцем, которое стучит в самое сердце, наполняя мир светом и теплом…

Она смотрела на Джона, а он — в даль, захваченный фантазиями о своих далёких морях. Его мысли парили так высоко, выше распускающихся облаков. Мэри-Лу это видела. Они были там! У той самой линии горизонта, которая завораживала их обоих.