Ёж, Синица, мордобой!

Ёж, Синица, мордобой!

– Еж! Еж! Еж! – Скандировала трибуна имя моего противника.

Будто звездочка с неба грохнулась и ослепила всех своим светом – это появился тот самый Еж перед публикой. Соизволил-таки показать свой скромный зад и раскланяться пред всеми. Вау, редиска блондинистая, еще воздушные поцелуйчики шлет всем кому не лень. Всегда знала, что он проститут. А дамочки в корсетиках томно вздыхают и охами и ахами награждают Ежа. Как смогли перекричать бешеную толпу? Непонятнок.

– Синица! Синица! Синица! – О, вот и про меня вспомнили. Я думала, придется ждать до следующего года. Нет, шо за гадство! Почему Ежа всегда первым соизволят позвать на арену, а про красивую брюнетистую Синицу вспоминают в последний момент? Потому что могу подождать?! Мне ж не срочно надо! Или потому что кроме меня девушек нет и я как сладенькое на последок?! Загадка, покрытая карамелью или плавленым сырком, это зависит от того, кому какой нравится попкорн.

Спикировала на арену на своих крылышках, парни повизгивали и посвистывали, девушки хлопали, а я типо: благодарю, спасибо, я счастлив, что я здесь, и вообще фейка тут крута и яйцо курит нервно в сторонке громко плача, так как сварилось оно не так круто как Синица!

– Ох-хо-хо, опять выпендреж прет, птичка? – Раздалось позади меня. На арене нас двое, следовательно, пыхтит за мной колючка. Логично, ведь его Ежом кличут.

– Кто бы говорил, игольчатый! – Фыркнула в ответ. Развернулась на пятках и уткнулась носиком в чужую грудь. Точнее, в грудь противника. Мм, а аромат от него горьковатый с легким цитрусом. Впервые вкусила его запахон и он меня привлекон. А моно мне такой одеколон, а этого индивидуума, куда подальше забрать? Желательно вон в тот мусорный бак, что за углом стоит. Не, я добрая, а значит, нимб над головой еще не погас и не упал. Тащите Ежа в яму, что на кладбище для зомбяков некромантов приготовлена, сама судьба сегодня шлет сигналы о правильном назначении для ее применения. Синица пока за лопатой сбегает и, напевая песенку о победе феечки над оборотнем, будет хоронить красивый экземпляр.

– Не хочешь отодвинуться? – Задрав Тугодумище – и именно с большой буквы – заглянула в голубые глаза. Парень под два метра, я метр пятьдесят пять, несложно догадаться как мне бо-бо. Еще чуть выше подниму и назад полечу.

– А должен хотеть? – Наклонившись к моему слегка заостренному ушку и обдав его горячим дыханием, прошептал Еж. Сейчас он станет лысым ежом.

– Игольчатый, харе тут клинья ко мне подбивать и руки распускать! – Прошипела я. Да, блондин руками меня за талию обнял. Слышите? Это дамочки расфуфыренные с трибун отрицательно вопят. О, вот новый ор, уже от мужской части населения. А как же, мы ж противники, а стоим и милуемся на глазах, у жаждущей хороших игрищ, толпы.

– Я всегда говорил, что с тобой скучно, Синица. – Обиделся Еж. Должна отдать ему должное. Убрал свои загребущие ручки и отошел на шаг назад.

– Если я не прыгнула к тебе в нагретую постельку на мягонькую подушечку, еще не значит, что со мною скучно! – Было дело два года назад. Познакомились на играх, противниками были (везуха с самой первой игры так и прет), тогда-то он и стал намекать на свой выносливый организм и большую любвеобильность, для ежа это круто. Я вам больше скажу, каждый час из его комнаты уходили девушки. Иногда и две выползали. В тот момент оборотень смог поразить меня в самое сердце. Главное, я поверила ему. Он был очень выносливым!

К себе под бок, или, точнее, под себя, или на себя, ай, неважно, голубоглазый жаждет затащить меня все это время. Игры проходят раз в полгода. Длятся три дня. Несложно посчитать количество выносливых предложений. Живем, во время игр, в небольшом здании, что прилегает к арене. Моя комната рядом с, чтоб его поносик любвеобильный замучил, ежиком. И доставоны достают каждый день. А какие крики и стоны слышно. Иногда хочется лекарей звать. Порой не понятно бывает. То ли слишком хорошо, то ли слишком плохо. Наверно, в его родословной отметился инкуб. По-другому такие страсти объяснить не могу.

– Синица, ну что тебе стоит разок погреть меня? – И морду такую жалобную состроил. Будь он песиком, обязательно дала бы вкусненькое. Но! Еж не песик! Вкусненькое для него – это не еда! Что-то давать ему моя душа не горит. И сердце жалостью не возьмешь. Хоть и добрая я.

– Хм, ты прав, – эротично облизав губки, с придыханием произнесла я. А вот слюноотделением он точно в пса! – Может и ничего не стоит. Только своей репутацией ради чертового чурбана я расплачиваться – не намерена! – Рявкнула в конце феечка.

– Давай заключим пари! – Весело предложил оборотнюга. – Проиграешь и греешь меня до конца игр. Выиграешь, буду греть тебя я.

– Слушай, а здорово ты придумал! – Воскликнула я и хлопнула в ладоши. Радость то, какая. Если победю, буду призом довольствоваться. Вот чего не хватало мне все эти годы! – Токо вопрос! А в чем моя выгода?

– В том, что заполучишь меня. – Гордо выпятив грудь и задрав подбородок, подал Ежик милостыню Синице. Звучит как никудышный анекдот.

– Смори, я победитель – ты в моей кровати. Ты победитель – я в твоей кровати. Чуешь? Моей выгодой тут не пахнет.

– А как же одно сплошное удовольствие несколько часов подряд? – Растерянно спросил Еж.