Эзотерика

Эзотерика

Анфиса Эдуардовна Золотухина всю жизнь работала школьным библиотекарем. За пять лет до пенсии овдовела. Подруг почти не было. Со снохой не ужилась, а вскоре и сын  уехал с ней в другой город.

- Змеюга! Сына настроила против меня, совсем перестал меня слушаться... Ой, не знаю, не знаю! Что делать, Что делать! - причитала она вздыхая.

            Женщина она была дородная, внушительная. Нос походил на картофелину, овал лица напоминал большую узбекскую дыню, которую дополнял массивный подбородок. Человеком она была бесхитростным, в чем-то даже наивным. Анфиса, постоянно охала и ахала, сетуя на свою немощь, хотя и выглядела вполне здоровой.

- У меня сорок болезней! И все смертельные! – часто повторяла она.

            В живописности языка она не уступала Бунину и Пушкину, когда рассказывала о натуральных чистках кишечника, со всеми «вытекающими» из него пикантными подробностями. Люди участливо морщились, удивлялись, восхищались, и солидарно кивали. Обещали непременно повторить сей подвиг в ближайшее время.

Помимо здорового образа жизни, увлекалась Анфиса Эдуардовна - эзотерикой, и, как считала она: помогала ей для саморазвития.

- Наука это непростая!.. Враз не поймёшь! – патетически говорила она. - Духовная!

            Мебель в доме рокировалась по законам Фэн-шуй. У двери гулко пела музыка ветра. На книжном шкафу была установлена страшная жаба, с китайской монетой во рту. Жорж Санд и Дюма, обижено спрятались на полках: за Кастанедой, И-цзинь, и практическими руководствами по самооздоровлению. На столе лежала затертая, с ворохом закладок книжка: «Как почистить почки за два с четвертью часа». В арома лампе булькало и благоухало масло иланг-иланг, отпугивающая нечисть потустороннего мира.

   Каждый день Анфиса Эдуардовна проводила телепатические сеансы с библейскими и зороастрийскими святыми. На досуге раскладывала карты Таро, а по утрам натощак поправляла здоровье настойкой из чистого спирта и алоказии ядовитой.

   Соседка Наталья Ильинична жила этажом выше. С острым носом, бледными маленькими губками, с недоверчивым и боязливым взглядом. Она частенько повторяла:

- Организму для здоровья - всегда нужны витаминчики!

Их же она постоянно восполняла в гостях. Несколько раз в неделю, Ильинична,  чаевничала у Анфисы: сплетничала, интересовалась ее духовными открытиями, давала советы. Анфисе безумно нравилось, когда ее слушали, поскольку не все выдерживали ее длинные монологи, в этом смысле Ильинична была тертым калачом, всегда готовая слушать, особенно когда хорошо накрывали стол. 

- Сначала надо разбудить энергию кундалини… -  таинственно говорила Анфиса, - пойдет она по намоленным каналам, чакры начнут светиться, вот тогда третий глаз и откроется!

Ильинична выпучивала глаза, и от этого голос  Анфисы становился еще более загадочным:  

- Мне мастер говорил: цвета будешь разные видеть, голоса слышать… Правда иногда черти появляются - рожи корчат, спать не дают, но а так  чудес много всяких увидишь!..

- И че, открыли тебе третий глаз? - любопытствовала соседка, прихлебывая чай, шустро наворачивая шоколадные конфеты.

- Э-э-х, просила я мастера, - с досадой отвечала она, - не надо, рано говорит пока, я свой еле закрыла…

   Так и жила бы Анфиса до конца дней своих, но с недавней поры, некая опустошенность обнаружилась в ее сердце – хоть помирай. Поначалу это были лишь мимолетные мгновения неясной тоски, которая нарастала с каждым днем и становилась все сильней и сильней. Стала она грешить на некую болезнь сердца. Однако доктор констатировал: частота линий ее кардиограммы – показывает совершенно здорового человека, примерно тридцатипятилетнего возраста. Корвалол, настой валерианы, заклинания и снятие порчи -оказались абсолютно бессильны. Анфиса совсем было отчаялась выздороветь, и уже начала готовиться к скорому отходу в потусторонний мир.

***

Спустя месяц пришла весна. Мартовский ветер задувал в приоткрытое окно Анфисыной кухни. Капельки воды стекали с крыш, белые облака игриво плыли по голубому небу. Анфиса, громко причмокивая, смаковала горячий чай, вприкуску с овсяным печеньем. На подоконнике сидели два воробья, распушив перышки, счастливо грелись в лучах солнца. Они то и дело поглядывали друг на друга и терлись своими клювиками. Луч осветил лицо Анфисы, в носу что-то приятно защекотало, полузакрыв глаза, она несколько раз конвульсивно стала набирать воздух, будто ее накачивали насосом, после чего разразилась громким чихом. Ее массивное тело всколыхнулось и затряслось. На столе зазвенела посуда.  Воробьи в ужасе, с истеричным чириканьем, спешно ретировались, оставив на подоконнике несколько прилипших перьев.

- Вот те на!.. И чёш это я та, а?.. – выпалила она, вытирая лицо рукою.  - Этош как в  эзотерике: каждой «инь», нужен свой «янь»!

   И для пущей убедительности сама себе же привела аргумент, в пользу вселенского порядка, касающейся и сугубо практической  стороны жизни: