Год назад у меня было всё, что нужно для счастливой жизни. Свой дом в столице, диплом артефактора, приглашение преподавать в университете. А еще у меня был жених. Мартин Шефнер, глава имперской службы безопасности. Заботливый, верный, понимающий мужчина, который вскоре стал моим мужем. И пусть «жили они долго и счастливо» возможно только в сказках, тогда я верила, что наш с Мартином брак будет крепким. Ведь мы любили друг друга.
Как же так получилось, что теперь я вынуждена была ехать в неизвестность, с совсем другим мужчиной, да и еще на девятом месяце беременности? Неудача, наказание за принятие неверных решений, расплата за высокомерие Мартина и мою наивность… Или, возможно, всё та же любовь, заставляющая совершать чудовищные поступки с самыми искренними намерениями.
Неладное я почувствовала ещё в поезде. Низ живота тянуло, тупая боль в спине стала настолько сильной, что заснуть больше не получалось. Немного повертевшись на узкой койке, я всё же решила сесть. Опять хотелось в туалет. Какой уже раз за ночь? Я посмотрела на своего спутника, решая, стоит ли его будить, чтобы он проводил меня до конца вагона, где располагались все удобства, и решила не трогать. Корбин и так почти не спал в последние дни.
С трудом поднявшись, сдавленно охнула, почувствовав, как по ногам потекла влага. Вот это уже было серьезно. Алхимик тут же открыл глаза и сел:
— Всё в порядке, Софи?
— Кажется, началось.
Немного не вовремя. Сильно не вовремя. Я надеялась, что у меня по крайней мере есть еще неделя. Корбин непонимающе повторил:
— Началось? — тут его глаза округлились. — Как это началось?! Нам сутки ехать до места!
— Боюсь, ребёнок этого не знает. Мне попросить его подождать? — пряча за сарказмом страх, спросила я.
Рихтер несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь.
— Я справлюсь с этим, — решительно сказал он, убеждая в этом больше себя, чем меня.
— Ну конечно справишься. Не тебе ведь рожать в поезде.
Спазм скрутил тело, дыхание перехватило. Зато желание сбросить своё раздражение на Рихтера тут же прошло. Я опёрлась руками о стенку вагона, пережидая, пока болезненные ощущения исчезнут. Рихтер успокаивающе гладил меня по плечам и спине, и от тепла его рук действительно становилось легче.
— Помочь тебе лечь? — заботливо спросил он.
Криво улыбнулась:
— Я лучше постою. Так меньше спина болит.
— Тогда поищу проводника. Возможно, в поезде есть целитель или врач.
Я остановила иррациональное желание не отпускать алхимика от себя и кивнула.
Его не было чудовищно долго. За это время я успела дойти до кабинки туалета, вернуться, переодеться и пережить ещё один приступ схваток. Боль накатывала волной, охватывала бёдра и уходила к животу, ставшему твёрдым.
Вместе с Рихтером вернулся не только сонный и слегка выпивший проводник, но и пожилая дама, представившаяся фрау Гунтег. Муж её, умерший несколько лет назад, был сельским врачом, которому она часто помогала принимать роды. Выгнав мужчин в коридор, фрау Гунтег задала мне несколько вопросов о начале и частоте схваток, пощупала живот и понаблюдала за схватками.
— У вас всё только началось, а вы уже дышите так, будто ребеночек вот-вот появится, — неодобрительно сказала женщина. — Вы ведь чародейка, да? Мне так ваш муж сказал.
— Да. Я артефактор.
Поняв, что устала, легла на бок, обхватив огромный живот руками, и инстинктивно его поглаживая, пытаясь успокоить дитя внутри себя. Я не была менталисткой, но сейчас буквально чувствовала беспокойство ребёнка. Ему сейчас было столь же страшно, как и мне.
— Тогда вы должны понимать, что просто вам не будет. Привыкаете вы к силе, что в крови бродит, а когда лишаетесь её, становитесь слабее обычных людей. Когда магия исчезла полностью?
— На пятом месяце, — в голосе моём горечь смешивалась с гордостью.
Чем раньше будущая мать, если она являлась магически одаренной, теряла свои способности, тем более сильный талант должен был развиться у ребёнка в будущем. В среднем происходило это в начале или середине третьего триместра, у некоторых и вовсе лишь за неделю перед родами. За последние месяцы я не раз жалела, что я не из таких женщин. Жизнь без магии, да и ещё в не слишком комфортных условиях вдали от дома, порой казалась невыносимой. Но когда я впервые ощутила, как ребёнок шевелится в животе, и начала понимать, что вскоре на самом деле стану матерью, моё отношение постепенно менялось. Внутри меня было не безликое существо, делающее меня слабой и уродливой. Нет, это был мое дите, плоть от плоти и кровь от крови. И свой дар он тоже получил от меня... или, возможно, от моего мужа. Последнее признавать не очень-то и хотелось, но я почти смирилась, что, возможно, артефактором малыш не станет.
— Ну и что вы тогда делаете в дороге? — фрау Гунтег расстроенно покачала головой. — Нельзя вот так рожать, без должного наблюдения и ухода, тем более когда вы так ослаблены. И куда ваш муж смотрит? Хорошо хоть роды только начались, а через час остановка на Дельве будет. Там выйдете и до больницы доедете.
— А если не успею?
— Время у вас есть, — успокоила меня фрау. — До утра должны дотянуть, а то и дольше. Я объясню всё вашему мужу. И простите за любопытство, он у вас тоже чародей?
— Алхимик. А что?
— Удивили его очки. Когда впервые увидела, решила, что он слепой, но потом поняла, что ошиблась.
У Рихтера были слишком приметные глаза, а мы избегали внимания любым способом. Так что он был вынужден носить затемнённые очки в помещении, невзирая на неудобства.
#38508 в Любовные романы
#13575 в Любовное фэнтези
#2762 в Детективы
#1108 в Магический детектив
Отредактировано: 19.07.2017