Фамилия.

Фамилия.

 Было ему имя Андрей, а фамилия досталась, не приведи Господи. «Битый» ему была фамилия. Как не выйдет на улицу, так обязательно кто-нибудь поколотит. Били почём зря и чем попало. 
Однажды привалило так, что решил сменить фамилию, но, чтобы родословная в корне своём сохранилась. Стал он из «Битого» - «Небитым». День ходит - никто не трогает, два ходит - всё в благополучии, три ходит - хоть бы что. 
 Похорошел, синяки сошли, кожа побелела, щёки в румянец затянулись. На парнишку и девушки стали обращать внимание. 
 Но тут сосед, рыжеволосый тунеядец, набрался и пристал в вечернюю пору вместе со своими собутыльными друзьями: 
 - Не могу жить в спокойствии, когда рядом ходят жизнью небитые, и на нас, потёртых плюют! 
 Испугался Андрей, уже отвыкший от тумаков. Неприятный разговор привёл в смятение, появилось стыдное желание бежать (или проснуться). 
 - Это когда же я на тебя, Степан, плюнул? Какого числа, которого дня? Невозможно! Я эту привычку искоренил, чтобы не терять зря энергию жизненной силы, хотя бы в таком пустячном виде. 
 Степан покачал головой, ядовито улыбнулся и согнутым пальцем построил в воздухе невидимую формулу: 
 - Ты мысленно меня презираешь, и в душу мне плюёшь, не выходя из головы своей. Ты меня топчешь, сволочь, и гадишь на меня, гад! Я про это не только догадываюсь, но и знаю. У меня вечерами такая чувствительность, что и грубость понимаю, и невежливость чувствую! 
 При последних словах Степан встрепенулся, утверждая неопровержимость сказанного, попытался топнуть ногой. Но уровень алкогольной усталости в пересчёте на рост-вес был критический, попытка кончилась неудачей. Степан пошёл юзом и въехал в стену дома. «Наших бьют!» - закричали сотоварищи, кинулись на Небитого, и начал он терять большими порциями радость жизни и желание гулять по вечерним улицам. 
С тех пор, давали Небитому прикурить почти каждый день, и стал он от этого «никотина» серый, а разговаривать вовсе перестал. Скажет иногда недлинное слово и надолго замолчит. Не осталось и следа от былой привлекательности, сделался на себя не похож, да и вообще ни на кого не похож стал. 
 Однажды зимой поколотили так, что домой не дошёл. Упал прямо на землю, прямо возле милиции, по роковому совпадению факта. Лежит, замерзает. Люди видят, но не трогают, ведь он не где-нибудь, он возле милиции. Наверное, так надо. Так и лежал, пока бездомные собаки не приметили. Самая смелая «кусила» за руку, Андрей почувствовал боль, вернулся к жизни и на ноги поднялся. 
Но тут милиция увидела избитого, и задержала для выяснения обстоятельств и личности. Представленное лицо не сходилось с фотографией паспорта, зато с карточкой всесоюзного розыска совпало в подробности. Это был убийца, рецидивист и мелкий аферист по кличке «Бугай». 
 Андрей сначала думал, что его разыгрывают, но, когда подтвердились отпечатки пальцев, особые приметы родимых пятен и интимные татуировки, - понял, что отпираться бесполезно. 
 - Попался Бугай,- обрадовался милицейский капитан, проделывая шариковой ручкой дырочку для ордена. 
 - Попался,- подтвердил Андрей. 
 А что он ещё мог сказать. «Пусть,- думал он, - пусть лучше буду злодеем-преступником, чем мальчиком для битья». 
 Одели наручники, провели по узким коридорам, втолкнули в камеру. Новенького окружили коренные жители. Кто-то для знакомства дал в ухо. Голова от такого гостеприимства пошла кругом, но руки, по умыслу или недоразумению, оставленные в наручниках, помешали упасть обычным способом. Стараясь сохранить равновесие, сделал замысловатое движение и коротким взмахом задел своего обидчика. Тот, не ожидая такого коварства, смачно ударился о шершавую стену, пытаясь удержаться, сделал неуверенный прыжок в сторону, и упал, опрокинув санузел, стоявший в самом углу. 
 «Сейчас убьют»,- подумал Андрей, и всё равно не удержался от смеха. 
 Тут старик с большим шрамом на смуглом лице захрипел почти отсутствующим голосом: 
 - Это же Бугай! - спрятался под нары, и уже оттуда, - Разбегайся, пока не поубивал! 
 Тихо сказал, неразборчиво, но все услышали и бросились врассыпную. В камеру ворвалась охрана. 
 - Что у вас тут! - спросил старший. 
 - У нас тут «ничаво»,- ответил Андрей чужим, гнусавым голосом и протянул скреплённые наручниками руки,- отстегни, в камере не положено. 
 Когда дверь закрыли, Андрей подошёл к ближним нарам, несильно наподдал стоявшему рядом уголовнику, лёг на чужую постель и быстро уснул. 
 Проснулся среди ночи, - на соседних нарах кто-то разговаривал. 
 - Да ты что, он немыслимый злодей! Ему человека убить, что тебе ухо почесать. У него на руках ногти заточены, а в зубах отравленной пломбы. 
 - Как же он сам не сдохнет, собака? - спрашивал дрожащий шёпот. 
 - Говорят, что он уже и не живой вовсе. 
 - Вот сволочь,- удивился спрашивающий, и от накатившего страха оба замолчали. 
 Андрей накрылся с головой, осторожно потрогал у себя во рту. «Может, в самом деле, я такой гад?» ... 
 Утром отвели к генералу. Маленький человечек больше походил на ряженого, чем на ответственного военачальника. Он сидел в глубоком кресле, в одной руке держал горящую сигарету, другой трогал звезду на погоне: 
 - Что же ты, братец, всё убиваешь и убиваешь. Андрея Андреевича Небитого зарезал. Зачем? Хороший был человек, безобидный. 
 - Я этого не помню,- насторожился допрашиваемый. 
 - Нехорошо, - продолжал генерал, выпуская квадратные клубы дыма, - это просто ни на что не похоже. Взял и убил. Ну как тебе не стыдно. 
 - Я больше не буду! - сказал Андрей, представляя неуютную жизнь в тюрьме. 
 Генерал затушил сигарету, придвинулся поближе. 
 - Скажи, а как ты убиваешь? Это, наверное, непросто, - спросил с таким неподдельным любопытством, что собеседника передёрнуло. 
 - А хотите, я вас убью, вот и посмотрите, - Андрей потянулся через широкий стол к лицу старика. 
 Генерал взревел, и первый схватил за горло, но более молодой увернулся, наотмашь ударил попавшей под руку бронзовой пепельницей. Генерал выпучил глаза, словно хотел возразить, но внезапно передумал, обмяк, упал в мягкое кресло, и сам стал мягкий и неживой. 
 «В таких чинах человек, а хлипкий словно муха»,- удивился свежеиспечённый преступник, натягивая тесный генеральский китель. Сел в кресло, вытер испачканную пепельницу, вызвал адъютанта, показал на странно одетое генеральское тело: 
 - Едва не ушёл! Пришлось пристрелить при попытке. 
 - Как? - удивился адъютант. 
 - Хотите составить компанию. Могу устр-р-р-р-оить! 
 Буква «р» получилась так убедительно, что адъютант побежал бегом, и уже через минуту явился с двумя помощниками. Ребятушки схватили бывшего шефа в охапку, и понесли. Удивлённое лицо показывало язык висящему на стене Дзержинскому, а раскинутые руки цеплялись за новую, недавно поставленную мебель. 
 Когда шаги в коридорах затихли, Андрей подошёл к зеркалу, и увидел высокую светловолосую женщину. Она стояла спиной, оглянулась, и от этого взгляда время остановилось. Тряхнул головой, - видение пропало. Теперь на него смотрел худой старик с благородной сединой и величественной осанкой. Форма ему шла. 
 - К вам посетитель, - сказал, словно из-под земли выросший адъютант. 
 - Никого не принимаю, - испугался красавец генерал, - я занят государственными делами. 
 - Посетитель женщина, - адъютант заговорщицки подмигнул. 
 - Не пускать! Никого не пускать! Никого никуда не пускать! Никогда! 
 Последние слова были сказаны уже в пустой комнате. Адъютант не мог понять внезапного гнева, он не знал, что это был и не гнев вовсе, это был страх, безотчётный, животный страх. 
 Женщина всё-таки прошла, хотя её никто и не впускал. Она была худа, высока, с благородной сединой и бездонными глазами. 
 - Чего Вам? - спросил генерал, чувствуя, как к горлу подступает холод, а сердце куда-то проваливается. 
 - Да вот, пришла... 
 Утром следующего дня в городе был скандал. Прямо возле милиции, в снегу замёрз живой человек. Ни имени, ни фамилии установить не удалось. Другими словами, это был НЛО - неопознанный лежащий объект. А к обеду объявили о пропаже генерала. Пропал бесследно, скоропостижно, никто ничего не слышал, не видел. Все признаки похищения пришельцами. Непонятно одно, зачем понадобился такой старый и заметный, когда вокруг столько молодых и никому не нужных? Вопрос.