Фан-клуб колдовства

Глава 4. Последний экзамен

Сквозь грязноватое стекло Ирка бездумно глядела на мелькающие дома. Если она выдержит еще один экзамен, если ее примут – надо будет уезжать. И Богдана она больше не увидит, и Таньку. У Таньки ведь и вправду, кроме Ирки, друзей нет. Будет опять жаться по углам и с тоской слушать, как девчонки в ее элитной школе обсуждают, у кого из папаш тачка круче. А бабка? Бабку как оставить? Но если эта чужая тетка, такая деловитая и решительная, все-таки возьмет Ирку в свою школу... И если она будет учиться очень-очень хорошо – а она будет, ох как будет! – ее могут отправить за границу. Может, даже в Германию. И тогда, может быть... Девочка на мгновение зажмурилась. Германия совсем маленькая страна. А если она сумеет отыскать там маму? Ну вдруг?! Ну почему нет?!

Ирка так задумалась, что чуть не проехала свою остановку. Пихаясь локтями во встречном потоке, выбралась из троллейбуса, перебежала бульвар и вошла в старинное здание гостиницы.

Неловко переминаясь, девочка остановилась в роскошном просторном холле и принялась озираться. Танька бы здесь не растерялась, она к таким местам привыкла, а Ирка раньше только через окно заглядывала.

– Что тебе нужно? – строго, почти угрожающе окликнул ее парень за длинной дубовой стойкой.

– Мне в тринадцатый, к Раде Сергеевне, – почти шепотом ответила Ирка, но парень услышал.

– Сейчас спрошу, – с сомнением процедил он, поднимая трубку телефона. – Рада Сергеевна? – тон его резко изменился, он почти пел. – К вам тут девочка просится. Зовут... Тебя как зовут? – бросил он, прикрыв трубку ладонью.

– Ирка Хортица. То есть Ирина. Я с курсов...

Но портье уже не обращал на нее внимания. Согнувшись в почтительном полупоклоне и часто кивая – хотя собеседница и не могла его видеть, – он слушал голос в трубке. Наконец сказал:

– Сию минуту, – и, повернувшись к Ирке, сообщил: – Рада Сергеевна тебя ждет. – Теперь его голос звучал много уважительней.

Возле тринадцатого номера Ирка на мгновение замешкалась, собираясь с силами. Позавчера, после жесточайшего опроса, что устроила ей приезжая, она чувствовала себя разбитой. Будто целый день мешки таскала. И еще эта безумная скорость вопросов, и бесконечные листы тестов, и гул компа, из динамиков которого завораживающе текла иностранная речь. После каждого выполненного Иркой задания лицо Рады Сергеевны озарялось одобрительной улыбкой – и следующее задание становилось тяжелее и сложнее, наполняя ощущением неминуемого конечного провала. Английский сменялся немецким, немецкий – французским, Ирка уже сама не понимала, на каком языке она говорит. Ей удалось не сбиться, только совершив отчаянное усилие. А потом экзамен как-то враз завершился, Рада Сергеевна кивнула и удалилась, так ничего и не сказав. Хотя, в конце концов, позвала же сюда, значит, все-таки Ирка ей понравилась? Нерешительно подняв руку, девочка постучала.

Дверь распахнулась мгновенно, словно Рада Сергеевна караулила.

– Здрасти, – выдохнула Ирка.

– Здравствуй, здравствуй, Ирочка! – В голосе Рады Сергеевны звенела совершенно искренняя радость. Ирка изумленно уставилась на нее.

Круглое лицо сияло оживлением, на ярких губах играла приветливая улыбка. Пухлая рука в кольцах легко прошлась по Иркиным волосам, пуговицы на рукаве голубой блузы задели ухо.

– Какая ты темненькая, прямо цыганка. И личико смуглое, совсем южная девочка. Ну заходи, заходи, я уж тебя заждалась.

– Я не опоздала? – испуганно спросила Ирка.

– Ну что ты, наоборот, ты удивительно пунктуальна. Хвалю. Да проходи же.

Ирка шагнула вперед и в изумлении остановилась. Номер был роскошным, по-старинному роскошным, как в кино. Белые с позолотой двери, подвески хрусталя, столики с гнутыми ножками и множество ваз. И в каждой вазе стояли букеты сухих цветов. Пучки сушеных трав свешивались даже с золоченой люстры. Их запах смешивался с дымом ароматических палочек, дымящихся в расставленных по всей комнате крохотных курильницах. От приторного дымка кружилась голова.

– На пещеру волшебницы похоже, – улыбнулась Ирка.

– Я знала, что тебе понравится, – удовлетворенно кивнула Рада Сергеевна.

Ирка была не уверена, что ей здесь действительно нравится. Непривычная роскошь пугала ее, а странные запахи, наоборот, притягивали. В них чувствовалось что-то давно знакомое, но позабытое, нечто, сулящее радость, но одновременно и внушающее тревогу. Ирка одернула себя – нечего выдумывать глупости, делом надо заниматься! Повинуясь жесту Рады Сергеевны, она села на диван.

– Ну что ж, девочка, я проверила твои тесты, и мое первоначальное мнение лишь подтвердилось. У тебя уникальные языковые способности.

– Спасибо, – тихонько шепнула Ирка.

– Спасибо говорят за комплименты, а тут чистая правда. В моей школе мы даем детям знания нескольких языков. Сама догадываешься, обучение стоит недешево. – Рада Сергеевна лукаво поглядела на Ирку. Девчонка напряглась. Если сейчас скажет, что за учебу надо платить, придется подниматься и уходить. Взять такие деньги все равно неоткуда.

– Девочка, которая уже в пятнадцать лет свободно говорила на трех языках... Да-да, мне директор курсов рассказывал... Так вот, это, конечно, интересно, но... – Рада задумчиво покачала головой. – Наши выпускники, не в пятнадцать лет, конечно, но к окончанию школы, тоже свободно владеют английским, французским и немецким. Понимаешь, все дети способны к языкам, если, конечно, правильно учить.

Ирка окончательно пала духом. Языки были ее гордостью, в классе она была такая одна, на языковых курсах – тоже. И вот оказывается, что для Рады и ее школы Иркины три языка – фигня, все так могут.

Рада Сергеевна пристально поглядела на Ирку, словно оценивала впечатление от своих слов. Потом улыбнулась и подняла окольцованный золотом палец, призывая к вниманию.

– Но! Для нас было бы интересно иметь в своих стенах полиглота, владеющего десятком языков. Руководитель твоих курсов говорил мне, ты пыталась заниматься еще испанским и итальянским, но вскоре бросила, хотя преподаватели тебя хвалили. Силенок не хватило? – Рада Сергеевна глядела на нее испытующе.