Фантасмагория

Фантасмагория

А правду ли говорят, что всю Россию Москва кормит?

Конечно, сынок, хотя и было время, когда все было наоборот, но кто теперь об этом вспомнит? Поговаривают, раньше и деревни были нужны, а в городах народ плоды только пожинал. Но может и не правда все это. Москва она вон какая теперь стала, почти на всю Россию растянулась.

Куда не глянешь - Москва руки тянет, ну это оно и к лучшему. Зато теперь все мы жители столицы, и каждый к району определенному приставлен. Я вот родился еще на севере, но это когда он был совсем севером, холодно там было очень, а зимы такие, что из дому не выйти, не сродни нынешним. Там и пригодился. И красоту столичную увидел лишь в зрелом возрасте. А теперь с рождения все путь от истоков родины начинают, а уж потом где захочешь, туда и поселишься. К тому же, когда в молодости всякие народы в одном месте повидаешь, тебе и живется со всеми в мире.

– Ну, что вы все байки травите, – нахмурившись, проговорила одна из воспитательниц ново московского пансиона Вера Сергеевна.

– Алеша, оставь дядю Володю, ему нужно отдохнуть, а сам бегом в столовую, обед стынет. Да поиграй с ребятами после, сегодня все же выходной.

Алеша повиновался и спустя мгновение его шаги доносились из другого конца длинного коридора.

– Ну, а вы, Владимир Петрович, что не обедаете? Сами ведь сегодня молекулярную кухню заказывали. Все как на картинке, считайте, что из Парижа.

– Да что вы, Верочка, я этого кушать не стану. Глядя на такие изыски, я чувствую себя сорванцом на уроках химии. Вот и колбы подходящие, да дым идет.

Владимир Петрович поднял руку, щелкнув пальцами. Спустя мгновение, услышав призыв, в углу просторной комнаты включился похожий на метровый стол на колесиках, робот уборщик и молекулярная кухня, тарелка за тарелкой, начала исчезать в его просторном чреве.

Владимир Петрович проводил взглядом чудо техники, жестом усадил Веру Петровну на стул рядом с собой и будто убедившись, что робот их не слышит в пол голоса заговорил.

– Вот я уже сколько времени наблюдаю за ними - все то у них есть. Хочешь кухню разную – на тебе. И танцуют, и поют, сколько проблем с наших плеч они сняли. А счастливей мы не сделались, все то нам не так, да не эдак. И детей чему учим. Все то за нас в жизни машины делают. Я бы взял детишек Сашку, Пашку и Алешку да игры какие-нибудь показал им что ли старинные. Да просто по улице провел бы ребят, глядишь и без экранов своих заснут в коем-то веке.

– Вы же сами знаете, сейчас без помощника выходить не принято. А и чего по улице то зря шастать - у вас с балкона любой вид открывается.

Вера подошла к панорамному окну и нажала на появившийся на нем дисплей. Часть стекла вмиг озарилась информационным табло со множеством картинок.

– Владимир, куда вы хотите сегодня направиться? Быть может ваш любимый остров Сите?

Вера нажала на дисплей и будто бы по мановению волшебной палочки по комнате повеял ветер, знакомая обстановка вмиг закружилась и исчезла, сменившись картинами географического центра Парижа, да так, что они вмиг оказались стоящими на мосту посреди Сены, обдуваемые легким бризом.

– Или быть может вы предпочитаете окрестности Лондона? Простите, я забыла, что вы разочаровались в молекулярной кухне, – Вера скупо улыбнулась.

– Вы же знаете, Верочка, больше всего я люблю обедать на Воробьевых горах, наслаждаясь потрясающей панорамой. Но, видите ли, быть здесь и прокручивать эти потрясающие пейзажи, коими нас снабдили наши наставники — это, конечно, прекрасно. Но, кажется мне, что все это ненастоящее. Сколько я не думал, так и не пришел к выводу, отчего мы теперь никуда не ходим своими ногами. А так вот, – Владимир провел пальцем в воздухе, рисуя круг, ­– вот так вот проводим пальцем по экрану и тут же становимся сытыми, видим места, куда бы раньше и вовек не добрались. Но мы не чувствуем, не ощущаем реальную атмосферу там царящую.

– Да бросьте вы, – возразила Вера. – Вы ведь наставник! Эти прекрасные, – Вера задумалась, выбирая слово, – существа… наделили нас своей культурой. Обучили тому, что мы не знали, утолили голод…

– Прошу Вас, не продолжайте, я все это прекрасно знаю. Да, они безусловно сделали очень многое. Чего стоит только то, что я, престарелый параноик, доживающий дни в полном одиночестве, стал наставником и считаю, что поистине отцом, хоть и не родителем этим прекрасным детям, выращенным бы в прошлой жизни в интернатах в одиночестве без любви и заботы. Это они придумали объединить детские и престарелые дома, создав нам такие прекрасные небоскрёбы, где мы чувствуем себя, как короли, на этих квадратных метрах.

– Бросьте вы искать подвох. Просто живите и наслаждайтесь!

– А какой ценой? Кто ее объявит? Ведь за все рано или поздно придется платить!

– Полно Вам! Лучше сводите ребят в музей современного искусства.

– Современного на сегодня хватит, мы пойдем в Третьяковку и точка! – весьма оживившись, хлопнул по столу развеселивший Владимир Петрович, да так, что робот воспринял это за призыв и теперь стоял рядом в ожидании команды.

Спустившись после обеда в Нижний просторный зал, предназначенный для активной деятельности, Владимир Петрович застал ребят сидящими в виртуальных шлемах за игрой в Робокс, принесенной в наш мир гостями. Суть ее была не нова. Каждый участник выбирал себе робота. На время игры зал проецировался в игровое поле, где каждый игрок должен был вытолкнуть соперника за пределы импровизированного ринга, причиняя врагу как можно больше повреждений.