Галактика Черной Вдовы

Пролог

— И почему мне кажется, что мы только что получили билет в один конец? — мрачно изрёк Эмиль, неотрывно глядя на неумолимо удаляющиеся сигнальные огни Последнего Рубежа.

"Вероятно потому, что это именно так и есть", — не менее мрачно подумал Макс, но не произнес ни слова.

Тишину каюты вновь заполнил мерный рокот интроплазменного двигателя, дающего жизнь огромной махине военного крейсера.

Беспросветная чернота, с каждой пройденной световой лигой сгущающаяся вокруг кораблей миссии все плотнее, давила на нервы. Звёзды, оставшиеся за имперской границей, гасли одна за другой, скрываясь вдали, а новые в обозримом пространстве не появлялись.

Впрочем, не удивительно.

Им неоткуда было взяться: в этой части космоса звёзд не осталось.

Впереди расстилалась выжженная огнем ядерных ударов пустыня.

Знакомая тошнота, не имеющая ничего общего с физическим недугом, тяжело заворочалась внутри. Одно дело знать, чем обернулся приказ, отданный семь лет назад; и совсем другое — увидеть его чудовищные последствия воочию. Вернуться на место преступления, совершенного в здравом уме и трезвой памяти.

Во что там верили древние земляне?

Раны на трупе начинают кровоточить в присутствии убийцы, нанесшего их?

Что ж.

То, что прежде носило название галактики Черной Вдовы, прямо сейчас должно было захлебнуться кровавой рвотой.

Герцог Максим Максвэйн, в прошлом — доверенное лицо всегалактического императора Георга СкайЙоркского и предводитель Пятого легиона Звездных эмиссаров, а ныне — простой епископ церкви Единого Космозавета, вернулся на свою родину.

По телу прошла волна судорожной дрожи.

На мгновение Максу, вглядывающемуся в черную дыру иллюминатора, показалось, что он слышит истошный крик, мечущийся в пустом космосе, между осколков погибших звёзд.

Пальцы сами собой сжались на распятии, сверкающем поверх тяжелого епископсковского облачения. Зачем? Бог весть. Существуют грехи, за которые нет прощения, и Макс был абсолютно уверен: его грех — самый тяжкий из возможных.

Он виновен. Это он отдал приказ об атомной бомбардировке собственной галактики. Одним движением руки и парой фраз он убил несколько миллионов ни в чем не повинных людей. Да, повинуясь правителю. Да, во имя спасения целой империи.

Но…

Такое преступление нельзя искупить. Оправдать. Простить… даже себе самому.

После Черной катастрофы герцог Максвэйн попытался отречься от титула (впрочем, безуспешно: император и слушать об этом не пожелал), бросил военную карьеру на пике славы, собственными руками вырвал глаз с имплантом Звёздного эмиссара, и даже закутался в церковную рясу...

Но от призраков прошлого убежать не смог.

Они настигли его, и теперь усмехались прямо в лицо черным щербатым оскалом космоса.

Космоса, в котором до сих пор звенел неумолчный крик несчастных, заживо сгоревших в пучине ядерного шторма людей, в числе которых, по воле чудовищной случайности, оказалась и Луиза Хайтауэр — единственная женщина, которую любил Максим Максвэйн.

Женщина, на которой он собирался жениться.

Женщина, носившая под сердцем его дитя...

Женщина, которую он, сам того не ведая, уничтожил вместе с галактикой Черной Вдовы, захваченной пришельцами из Пустоты.