Gamers: Измерение Омега

Глава 1. Простые мелочи

Прозвенел звонок, оживив вновь сонную школу Вейстхил. Ученики то и дело выбегали из класса и мчались в столовую, чтобы занять удобные места на предстоящую большую перемену. Это был весьма типичный весенний денек, который угнетал своей жарой и неисполнимым желанием прогулять уроки.

Что касается учеников, то и они были весьма типичны: кто-то катался на роликах и скейтак по коридорам вопреки всем школьным правилам; «модные фифы» в очередной раз толпились у зеркал и пытались еще сильнее и гуще накрасить свои надутые губы, что было странным, обескураживающим и местами отвратительным зрелищем; некоторые ученики спешили скорее в школьную библиотеку пополнить знаниями и без того умные головы, хотя, возможно, причина была в том, что Джордж Кривс – типичный школьный хулиган, коих в стране тысячи, пытался в очередной раз найти их и унизить.

Но среди всего этого типичного хаоса, пожалуй, выделялась группа учеников, которые по-простому отличались от всех. Было в них что-то особенное и притягательное, хотя они были такие же типичные, как и вес вокруг.

Одного из них звали Дэ́вид Нейро́. На вид это был немного тощий, вытянутый паренек, с яркими каштановыми и слегка кудрявыми волосами. Его глаза были отдельным видом искусства: яркие, пронзительные, словно, проникающие в душу серо-голубые, хотя, он старался прятать их за стеклами очков в модной, классической, черной оправе. То ли, потому что стеснялся того, как настороженно и с любопытством в него вглядываются из-за них, то ли потому, что не хотел казаться каким-то особенным для окружающих. Чаще всего он любил носить стильные, но немного потрепанные судьбой клетчатые костюмы HUGO, купленные как-то на распродаже перед началом нового учебного года, которые отлично сочетались с новыми серыми, белыми и красными кроссовками Emporio Armani. По меркам «золотой молодежи» это были не самые дорогие кроссы, но и не из дешевых, на которые он заработал своим честным трудом программиста.

Компьютеры были его страстью, без которой жизнь, возможно, сложилась бы совсем иначе, и его аналитическое мышление просто перестало бы существовать. Тем не менее, за все это он благодарил своего отца, который слишком рано ушел из жизни, оставив в наследство старенькую квартирку для мамы, а для Дэвида дорогущий ноутбук, который он однажды купил на последние сбережения, чтобы хоть как-то порадовать сына на его десятилетие. Эта вещь поистине перевернула всю жизнь мальчика. День за днем он учился, познавал что-то новое, делал все чтобы стать кем-то, вопреки всем переживаниям матери потерять еще и его. И он стал: теперь он учится в самой престижной школе всего штата; может позволить себе покупать дорогие вещи; выполнять тяжелую, но безумно интересную работу в крупной компании в сфере технологий; а самое главное заботится о матери, как когда-то о ней заботился отец. Прошло семь лет, но он никогда не забывал свое прошлое, ценил, что имеет, и в особенности друзей, ради которых он, полагал, что сможет пойти на все, хотя, возможности доказать это так и не представилось.

Радом с ним сидела слегка пухлая девчушка с короткой стрижкой иссиня-черных волос, плавно переходящих в завитые локоны, которые на фоне солнца напоминали бушующие волны Тихого океана. На ее коленях лежал iPad Pro, в интересном чехле, напоминающий картину Винсента Ван Гога «Звездное небо», которое она нарисовала на скучном пластиковом, купленном на amazon сестре, но капризная девчонка отказалась, что было только на руку.

Ее взгляд то и дело падал на быстро бегающие по клавишам ноутбука пальцы Дэвида, которые она старалась изобразить, рисуя стилусом на экране. Она была влюблена, но скорее не в самого парня, как в его руки, тонкие пальцы, немного острые ключицы и сосредоточенный взгляд на экране ноутбука. Она видела в нем свою «Музу» искусства и вдохновения и, порой, могла часами смотреть на него с загадочной и задумчивой улыбкой Джоконды. Она давно перестала обращать внимание на то, что друзья ее подтрунивают. Девушка считала, что это вполне себе нормальное увлечение творческого человека, который видит прекрасное в деталях. Пожалуй, все равно ей стало гораздо раньше, чем она обрела друзей в новой школе. Дело в том, что ее семья потомственные финансисты и юристы. Они никогда не поддерживали дочь в увлечении искусством и пытались «выбить дурь из ее головы». Но искусство стало частью ее жизнь и раскрасило мир новыми ярками цветами, придавая сил и уверенности в себе. Год назад она стала победителем конкурса молодых художников современного искусства, а выигрышные деньги она отдала сестре на погашение кредита за машину, которую она умудрилась разбить в первую же неделю еще до получения страховки. Сестра свалила свою вину на нее и расплачиваться за все ошибки приходилось очень долго. Возможно, именно это ее родители подразумевали под словом «семья», но сейчас это было похоже на кокой-то хаос и бред, чем на подобие этой самой идеальной семьи.

– Мел, ты уже час смотришь на его руки, признайся ему уже, – прошептала ей на ушко девушка с золотыми косичками-колосками и, издав смешок, отстранилась.

Мелисса подняла на нее скептичный взгляд, положив стилус на свои колени. В миллионный раз говорить о том, что это нелюбовь ей не пришлось, глаза говорили все за себя. Впрочем, она все равно немного улыбнулась. В душе было что-то теплое от того, что ее считают влюбленной. Как будто бы для окружающих она-влюбленная становится еще более заметной, привлекательной. На милых и слегка пухлых щечках всегда появлялся легкий румянец, а взгляд начинал сиять. В такие мгновения Мелисса, действительно, напоминала сочную, зеленую траву, которая излечивала своей улыбкой любые душевные болезни.