Гансауль и Хак.

Глава пятая

    Вышли на рассвете, едва побледнело небо над восточной стороной. Туман залил округу, в двух шагах не видать ни черта. Юглана ведет какими-то звериными тропами, хрупкая девушка без труда скользит меж корявых ветвей, прыгает с кочки на кочку, как белка. Идущий же следом Хак беспрестанно за всё цепляется, спотыкается, как пьяный и глухо матерится, благо местные нецензурной лексикой не владеют. Радует взгляд только стройная девичья фигура впереди, и даже грубый охотничий костюм из серой ткани совсем не портит впечатление. В руках у девушки снаряженный арбалет, не такой, конечно, как у королевских стрелков, но тоже убойная машинка. Спутников Юглана тоже вооружила, Гансаулю достался меч Хаима, старик знал толк в клинках. Хаку же достался обычный топор, пусть и обвитый проволокой от обуха до половины топорища. Хак задержал взгляд на Юглане, фокус сместился с гордо выпрямленной спины чуть пониже, и тут же хлесткий удар веткой по лицу.
    -  Да ёёё...! Может переждем туман? Я чуть глаз на ветке не оставил!
    Юглана обернулась:
    - Кто тебе сказал, что туман скоро кончится? Он и до вечера может продержаться. А вы вроде спешите? 
    - Да спешим, спешим! Слушай, а ты уверена, что мы идем правильно? Чет мне это гнилое бревно кажется знакомым!
    - Я ж не заставляю идти за мной! 
    - Хак, заткнись!
    Парень обернулся к товарищу, спросил с удивлением:
    - Ты чего? 
    Гансауль лишь сверкнул глазами, пальцы стиснули рукоять меча, словно горло Дакара. Что-то неладно! Хак вытянул топор из петли, покрутил в руке, привыкая к тяжести. Юглана обернулась, удивленно захлопало ресницами:
    - Вы чего?
    - Не знаю... чувство... недоброе... - Гансауль нахмурился, огляделся вокруг, хотя чего увидишь сквозь густой туман. Свист, и тут же ещё, Юглана закричала, Хак даже не дернулся, а из бедра торчит древко стрелы с кроваво-красным оперением. Успел скосить глаза на товарища, тот тоже схлопотал стрелу, и тут все замерцало, поплыло перед глазами... Сделал пару шагов, ноги задрожали, не удержался, и с размаху зарылся лицом в хлюпнувшую грязь. Холодная "маска" чуть прояснила сознание, в голове жуткий звон, но мысли хоть и еле-еле, но ворочаются. Его грубо перевернули, чтоб не захлебнулся, Хак с трудом вгляделся слезящимися глазами, и удивленно выдохнул:
    - Ты?!
    Чёрная пелена бессознания накрыла, словно волной.

    Густас точен, как часы на Канагунской башне - прибыл ровно в полдень. Неприметная чёрная карета подъехала к воротам, заранее предупрежденная охрана торопливо раскрыла створы. Процокотали подковы по мощеному камнем двору, экипаж подкатил прямо к мраморным ступеням дворца. Цукенгшлор, весь на нервах, торопливо выскочил на улицу, чуть не бегом спустился по лестнице, паж с поклоном отворил перед королём дверцу. Цукенгшлор сунулся внутрь:
    - Получилось?
    Густав довольно ухмыльнулся:
    - Получилось. Надо торопиться...
    Цукенгшлор забрался внутрь, шлепнулся на сидение напротив Густаса:
    - Тогда в путь!
    В карету сунулся трясущийся от страха Анафельд:
    - Ва...Ва... Ваш... 
    Цукенгшлор рявкнул так, что карету качнуло:
    - Чего?!
    - Не... нельзя же так. Как простолюди...
    - Мне можно! Скоро вернусь! Ганаю нашли?
    Анафельд закрутил головой.
    - Чтоб к моему возвращению хоть из-под земли достали! Всё, дверь закрой!
    Хлопнула дверца, и карета покатила к воротам, медленно набирая скорость. Прислуга, перешептываясь вполголоса, разбрелась по местам. 
    - Это он? - Цукенгшлор похлопал по ящику, обитому чёрной тканью.
    - Он самый. Решился? 
    Цукенгшлор молча кивнул.
    - Вот и отлично. Асвальд, гони!
    
    Руки и ноги крепко стянуты, под путы просунута длинная жердь. Двое косматых глодов, тащат пленника, как бычка на вертеле. Под лапами глодов звонко  хлюпает, идут по заболоченной низине. Стойкий аромат затхлой воды и годами немытой шерсти вгрызается в ноздри похлеще нашатыря. Хак приоткрыл глаза, слезятся от света и дикой головной боли, словно с похмелья. Голова мерно болтается, в такт шагающим глодам. Пошевелил заледеневшими пальцами , запястья стянуты крепко. "Опять! Чёрт возьми, да сколько же можно!" Стрелу выдрали, раненая нога слегка ноет, но ничего - терпимо. Теперь бы придумать как выпутаться... Надо ж было так лопухнуться - ведь не первый уж раз в такие передряги попадают. Мысли путаются, то ли от того, что вниз башкой висит, то ли от той отравы со стрелы. Один из глодов что-то пробурчал, Хак прикинулся, что все ещё в отключке, но было поздно... Носильщики остановились, подошёл глод, не такой косматый, как остальные, и без рогов, в огромной лапе зажата стрела. Без размаха воткнул Хаку в бедро, тот дернулся и зашипел от боли, но через пару мгновений безвольно обвис, и процессия продолжилась.
    
    - Высший, погрузка золота  закончена. - Угрюмый головорез почтительно вытянулся.
    - Рабы?
    - Казнены, все до единого. Глоды уже их распотрошили...
    - Проклятье!
    - Прости, господин, но ты же сам говорил, что когда закончат, рабов под нож?!
    - Да не о том я... Молодец, Кенш, я всегда тебе доверял, и не зря. А вот этому мерзавцу доверился зря... - Дакар зло сощурился, грохнул кулаком по стеклу. - Поганый майоришко, это я... я сделал его королём, а он видишь чего удумал! Ничего, ещё посмотрим! - колдун замолчал, злобно пыхтя. Кенш вежливо поклонился и сделал шаг назад, готовясь выйти, но Высший остановил:
    - Постой, Кенш! А что там с этой парочкой идиотов, что поверили в пророчество? Взяли?
    - Да! Накар прислал голубя. К вечеру пленники будут доставлены.
    - Это хорошо! Живыми, Кенш, живыми...
    - Конечно, Высший. Накар знает вашу волю. 
    - Усильте охрану, я чувствую наш дружок майор что-то затеял! Всё, можешь идти... Проклятье, силы... силы меня покидают. - Дакар устало опустился прямо на пол, блеклые глаза уставились в никуда. - Что ж ты там задумал, поганец?
        Не раскрывая глаз, Гансауль прислушался. Шаги глодов приглушает пышный ковёр зелёной травы, стебли её то и дело скользят по лицу. Лишь изредко чавкает грязь.  Вдобавок, жутко трещит голова, в ушах несмолкаемый звон, попробуй определи сколько пар ног шлепают в этом отряде. Медленно приоткрыл глаза, но толку - висит на жерди, голова запрокинута, аж шея ноет. Поднять голову - оглядеться? Но сзади идущий глод тут же заметит. Висеть дальше, как связанный барашек? А варианты? Что можно сделать со связанными руками и ногами? Гансауль едва не зарычал от бессилия, ещё никогда не чувствовал себя так беспомощно. Убить себя? Как? Откусить язык... Но глодам-то и трупы по вкусу. Да и как же Хак? А эта... Юглана? Что эти уроды сделали с девчонкой? Проклятье. А ведь сам виноват - расслабился, думал после гибели колдуна и тех глодов, да блуждания по Поганым землям их след потеряют. Потеряли, как же - взяли тепленькими!
    Идущие в головном дозоре два глода замерли разом, ноздри затрепетали, втягивая влажный воздух, один вскинул косматую лапу, привлекая внимание всего отряда. И тут же получил стрелу в глаз. Защелкали вдалеке тетивы луков, и стрелы взбешенным роем понеслись в отряд. Глоды зарычали, выхватывая кто меч, кто дубину и бросились вперёд, но тщетно. Стрелки опытные - даже несущаяся со всех ног мишень не проблема. Буквально несколько мгновений и все затихло. Когда началась заварушка, глоды-носильщики без всяких церемоний сбросили жерди с пленниками с плеч. Гансауль довольно ощутимо хряснулся спиной об землю, как назло подвернулся ещё и камешек под голову. Не вырубился, но зазвенело в ушах пуще прежнего. Да ещё жердина, зараза, как раз промеж ног... Яркие цветные круги под глазами, дикая боль, Гансауль глухо зарычал и повернулся набок. Сдернул связанные руки с жерди, вытянул ее, освобождая ноги. В трёх шагах мёртвый глод, в руке тот самый меч Хаима, что отдала девушка. Подполз неуклюже, как гусеница, холодная сталь без труда разделалась с путами. Осторожные шаги за спиной, Гансауль сидя на земле, медленно развернулся, меч поудобнее устроился в ладони. В шагах десяти лучник,  стрела нацелена в грудь Гансаулю, смотрит не мигая. Одет неплохо, дорогой охотничий костюм, да и лук не из дешевых - работа хорошего мастера, сразу видно - или знатный охотник, или удачливый наемник. За спиной маячат ещё несколько добротно снаряженных бойцов, кто с луком, кто с мечом. Мечники добивают неупокоившихся глодов, лучники страхуют. Ну как есть наемники! Только вот что они в Поганых землях потеряли?
    - Меч положи... медленно... 
    Гансауль разжал ладонь, меч скользнул в траву. 
    - Ты бы тоже стрелу убрал, я не глод.
    Лучник не двигался, пока не подоспел товарищ с мечом. 
    - Ну чего тут?
    - Пленный... вроде... но рожа его мне не нравится. 
    Мечник зашёл сбоку, острие меча ткнулось Гансаулю под подбородок. Наемник осторожно подобрал оружие пленника и сделал несколько шагов назад.
    - А теперь встал, и топай за мной! И без глупостей.
    - Что с моим другом?
    - Без сознания лежит. А девка ничего, держится. Хорошая девка, кстати. Твоя?
    - Нет.
    - Дружка твоего?
    - Вы-то кто такие?
    Мечник хмыкнул, покосился на лучника, а тот все ещё торчит как статуя.
    - Люди мы. Человеки. Вставай давай, и пошли! И руки чтоб я видел!
    С глодами наемники управились быстро, Гансауля подвели к Юглане, усадили на землю, и заново связали руки. Девушку связывать не стали, но старший из наемников сразу предупредил - любая глупость, и оба получат по стреле в затылок. Через пару минут приволокли Хака, тот всё ещё без сознания, вид неважный - в гроб краше кладут. Бледный - белее белого, кожа зеленовато-серая, если б не чуть слышное дыхание - приняли б за мертвеца. Глоды явно переборщили с отравой. 
    - Гансауль, кто это такие?
    - Вроде наёмники, только вот на кого они работают...
    Наёмник, что терся неподалёку, тут же рявкнул:
    - Ну-ка заткнулись оба! 
    Со стороны леса донесся крик: 
    - Густас едет!
    Наемники засуетились, лучники разбежались по периметру, а мечники выстроились в шеренгу. Донесся топот, и показались трое всадников: Густас, его верный телохранитель Арчус и Цукенгшлор. Следом за ними, чуть приотстав двигался   большой отряд вооруженных всадников. Старший наемников тут же поспешил доложить, но Густас прервал взмахом руки, с интересом взглянул в сторону пленников.
    - Сам вижу, что всех перебили! А это кто?
    - Это пленные глодов, девчонка и два громилы. Один в беспамятстве, глоды его какой-то отравой угомонили. 
    - Цукенгшлор, ты чего? Девок не видел что ль? 
    Король и вправду не отрывал от девчонки взгляда, но все ещё не верил. Подъехав ближе, спрыгнул с коня, замер на месте.
    - Ганая?! Ты... как здесь... 
    Договорить не успел... Юглана рывком вскочила, блеснул клинок ножа, и Цукенгшлор захрипел, пуская кровавые пузыри. Девушка прыжком вскочила на коня, от души саданув пятками, и перепуганное кровью и смертью хозяина животное рвануло стрелой. 
    - Взять! Взять! - голос Густаса прогремел на всю округу, с дальних деревьев поднялась стая ворон, испуганно каркая. Всадники, как гончие псы рванули по следу, но Гансауль почему-то уверен, что девку не возьмут. Так и вышло - спустя полчаса отряд вернулся, старший наемника бросил к ногам Густаса одежду Югланы.
    - Господин, это ведьма. Прям на наших глазах обернулась птицей, и в небо...
    - А лучники что? Спали? 
    - Так верткая зараза, сколько стреляли - все мимо.
    Гансауль закашлялся, сплюнул кровью. Когда началась заварушка, мечник, что их сторожил, несколько раз ударил мечом, хорошо хоть плашмя. 
    - О, дружок ее очухался! Господин, только скажи, мы его на куски порежем!
    Густас подошёл вплотную, глаза смотрят не мигая.
    - Отвечай быстро и коротко: куда эта тварь рванула?
    - Не знаю.
    Зазвенел вытягиваемый из ножен меч, лезвие холодно сверкнуло. Наемник шагнул ближе, оружие взвилось над головой... Гансауль выпрямил грудь, бесстрашно взглянул в глаза мечника...