Теория газового света

2018-й. глава 26

Сначала он ждал, пока Кристина вернется от развалин лагеря, потом внезапно почувствовал привкус гари в воздухе, что-то пронзительно скрипнуло позади него, и на сознание вместе с глухим ударом опустился удушливый сонный мрак и мир перестал существовать...

Тим не помнил, через сколько он начал приходить в себя: в лицо, загораживая обзор, упиралась жесткая, пахнущая старой пылью обивка какого-то сиденья, а угол мелькающего пейзажа за окном отчаянно двоился, то и дело норовя слиться в кружащую карусель.

Машину потряхивало на колдобинах, сидевший за рулем человек рассеянно чертыхался, то и дело отпуская какие-то реплики. Среди шума и пронзительного звона в ушах Тим различил еще один голос – словно из динамика громкой связи.

Всего – два. Тот второй, кажется, женский. Но это не Кристина.

А что же тогда случилось с Кристиной?..

Он цеплялся за эту мысль, не позволяя темноте вновь надвинуться на него, когда машина, тихо шурша колесами по мокрому песку, съехала с дороги на обочину и внезапно остановилась. Тим услышал, как хлопнула водительская дверь, но так и не смог разглядеть, кто это был. Его выволокли на улицу и бросили в траву на обочине. Снова хлопнула дверь, раздался отдаляющийся звук работающего двигателя, а потом все снова затихло.

Еще несколько мгновений звуки гулким эхом отдавались в голове.

Страж судорожно стянул зубами кое-как затянутый узел на руках, распутал веревку и сел, подавляя свинцовое головокружение и подкатывающую тошноту и пытаясь нащупать внутренний карман куртки.

Телефон был на месте. Его даже не стали обыскивать. Просто пренебрежительно бросили на дороге, словно срочно торопились куда-то еще и не могли позволить себе трату времени.

Только бы мобильник оказался работающим и еще не успел сесть...

Вдоль корпуса телефона шла витиеватая трещина – видимо, Тим неудачно раздавил его, когда упал. После нескольких долгих секунд молчания темный экранчик мигнул и загорелся слабым белым светом. В диалоговом окне выплыл список последних контактов.

Хорошо бы было сначала понять, где он казался: вокруг был одинаковый для всех областных дорог пейзаж с лугом и видневшимся вдали лесом, ни одного указателя или населенного пункта поблизости. И ни номера машины, ни лиц он, конечно же, не запомнил.

Еще несколько секунд Тим судорожно листал список последних звонков, а затем набрал номер.

* * *

Из посетителей ювелирного магазина всегда можно было выделить несколько особо часто встречающихся категорий. Пару раз в день, преимущественно с утра, появляются замужние женщины, часто одетые в мышиного цвета вещи и без косметики. Наскакивают мимоходом, не меняя буднично-озадаченного выражения лица.

Такие смотрят витрины, обходя магазин по кругу, огорченно вздыхают, подхватывают продуктовые сумки и идут дальше. Ближе к вечеру и до самого закрытия, бывает, забегают мужчины лет сорока и старше, в чем-то провинившиеся перед супругой.

Кейл выделила, что чем взволнованнее и подавленнее выглядит такой покупатель, тем дороже украшения соглашается приобрести. Таких девушка всегда с украдкой провожает до дверей улыбкой.

Днем иногда забредают молчаливые зеваки, из любопытства зашедшие поглазеть на несколько выставленных ближе к дверям витрин, и бедные студенты-романтики в одинаково жалких шелестящих курточках-шапочках-кроссовках, липнущие к самым дешевым полкам с серебряными колечками и фианитами. К таким заранее бесполезно лезть с консультациями и рассказами о новинках магазина.

Она любила свою работу, как любят с заботливой нежностью все то, что тянется корнями из прошлого, соединяя нас с теплыми воспоминаниями давно минувших дней. Когда-то девушка сама начинала консультантом в подобной сети. И хотя теперь вся сеть ювелирных магазинов принадлежала ей, Кейл не могла отказать себе в блажи хоть изредка вновь примеривать на себя давнюю роль. Никто – даже Марк – не понимал ее прихоти. А она не хотела признаваться, что живет чужими эмоциями…

Сегодня как раз был приятный случай. В магазин залетела молодая, готовящаяся к свадьбе пара – выбрать обручальные кольца. Похожие на пару воркующих неразлучников, они бойко суетились около витрин, в каком-то странном, дружном и непонятном непосвященным согласии, договаривая друг за другом слова и предложения. Кого-то они напоминали. Отдаленно. Хоть и не были теми самыми людьми.

Проводив их взглядом, осчастливленных удавшейся покупкой и солнечных, ветреных, окрыленных, Кейл вздрогнула внезапно от пришедшей в голову догадки.

Алина...

Они с Кириллом тоже любили друг друга. Это был первая подростковая влюбленность, одна из редких, переходящих в глубокое чувство на всю жизнь.

Но ожиданиям не суждено было сбыться...

Все воспоминания о сестре всегда начинались с их последнего лета, проведенного у бабушки с дедушкой в деревне. То было счастливое и беззаботное время детских мечтаний и открытий, наполненных доброжелательным солнечным светом и зеленью деревьев.

Но в то лето кошмары посыпались на их голову один за другим.

В конце августа убили их собаку. А на следующий день после этого в лагере, где находился Кирилл, произошел страшный пожар, унесший жизни нескольких десятков человек и навсегда искалечивший еще сотни.