Garum Regius

Garum Regius

01

— Эй, Марцеллус, решил соскочить? — крикнул мне человек в доспехах, который появился из дорожной пыли. — Не получится! А если свалишь — я тебя найду, отрежу голову и отправлю её твоим родственникам!

— Я поранился! Идти больно!

— Вставай и дуй в строй! — сказал командир и дал мне в ухо.

Я нацепил сандалий, встал с мильного камня, схватил свой щит, фурку с копьём, и побежал в пыль догонять колонну.

Мы шли по дороге к огромной горе, а я прихрамывал, потому что острый камень порезал мою ступню.

— А Гессор совсем озверел! Я думал, декан прирежет тебя — ему везде чудятся дезертиры! — сказал Кастул.

— Не прирежет! Им и так людей не хватает! Еле три тысячи собрали. Не знаю, на что Габр надеется. Либеры расправятся с нами, как с мальчиками, — сказал немолодой уже мужчина, которому, казалось, было за пятьдесят.

К нам подошёл декан Гессор.

— Я повторяю, но в последний раз! Если кто-нибудь решит свалить — найду и выпущу кишки! — сказал он.

— Не волнуйся, Гессор! Мы с тобой до конца! — сказал пожилой воин.

Гессор похлопал верного мужчину по плечу и пошёл вперёд.

— Шире шаг! Старина Везувий приветствует нас, парни! — крикнул он.

— Габр приказал распять каждого декана, который растеряет бойцов по дороге. Вот Гессор и переживает. У него же семеро детей, да и жена красивая! — сказал пожилой воин.

К вечеру мы разбили лагерь у подножия горы, разожгли костры и поставили палатки. Подошёл обоз с нехитрым провиантом и мутной водой.

Перед ужином нас построили, и к нам на лошади выехал седеющий человек в богатых доспехах, яркими перьями на шлеме, и с пурпурной лентой на рукавах. Красавца-мужчину освещали факелами двое всадников.

— Клавдий Габр! — шептались по рядам.

— Воины! — сказал он. — Скоро вам предстоит доказать свою верность Риму!

Полководец показал рукой на гору.

— Эти ублюдки залезли на Везувий и думают, что их там не достать! Это глупо и смешно! Долго ли они там просидят без еды и без воды? Я принял решение подождать их здесь! Скоро они слезут и попросят пощады! Или хлеба! Но они не получат ни того, ни другого! Всякий, кто посягнёт на римский образ жизни и наши традиции будет уничтожен! Боги помогут нам, потому что за нами правда и сила наших предков! Когда вшивые головы этих мудней будут нанизаны на наши острые копья, каждый из вас получит по сто сестерциев! Ну, а я приму от Сената скромный венок! А мне большего и не надо! Потому что я здесь не для себя, а для римского народа! И если понадобится, я встречу смерть, но не изменю нашим скрепам, которые приняли наши предки ещё во времена Ромула и Рэма!

— Слава Габру! — завопили со всех сторон.

Полководец улыбнулся, поднял руку, и толпа замолчала.

— И если кто-нибудь из вас решит, что ему здесь не место, что римские традиции храбрости и долга перед Родиной — это не его традиции — пускай идёт домой! Я его не держу! Но нужен ли такой гражданин Риму?

— Нет! Нет! — кричали воины.

Габр снова улыбнулся и поднял руку, чтобы солдаты замолчали.

— Каждый дезертир лишится гражданства, а его семья — бесплатного хлеба! Это я вам обещаю! Риму не нужны нахлебники, которые не желают очищать его от смердящего гнилья! Слава Риму!

— Слава Риму! — подхватили солдаты.

Военачальник снова успокоил солдат жестом.

— Эй! Чего разорались? Спать мешаете! — крикнули из темноты со стороны Везувия.

— Заткнись, либерная морда! Скоро вы все сдохните! — крикнул в ответ Клавдий Габр. — Клянусь Юпитером — не один из вас не уйдёт от карающего меча римского правосудия!

— Сам заткнись, жирный боров! Вертели мы твоё правосудие с твоим Римом в придачу! Солдаты, не слушайте лживого Габра! Такие, как он заставляют вас умирать за свои долбаные интересы!

Солдаты молчали, а полководец, вероятно, почувствовал смятение в солдатских рядах.

— Если бы сейчас светило солнце, я бы лично перерезал тебе твою паршивую глотку! — крикнул он в темноту.

— Иди накуй, Габр! — был ему ответ.

Клавдий Габр снова обратился к своему войску.

— Вы видите, как рабы растявкались? Совсем распустились, суки! Ну ничего, мы заткнём им глотки! А сейчас — ужинать! И напоминаю деканам, что если хоть один отважный воин покинет его контуберний — распну, как кусок дерьма!

На ужин нам раздали хлеб и пшено, а пить предложили затхлую воду.

Мы сели у костра, который разожгли рядом со своей палаткой. Я был голоден и уплетал булки.

— А где поска? — спросил Гессора Кастул.

— Скажи спасибо, что воды налили.

— Экономят, суки! Знают, что всем нам крышка! — сказал пятидесятилетний воин.

— Тише ты! Я не хочу, чтобы меня распяли за твой трёп!

— Почему, думаешь, Габр не хочет атаковать? Да потому что нас меньше, чем тех либеров! — не унимался храбрый солдат.

— Заткнись, Гур! Их тоже не много. Здесь единственное место, где они могут спуститься. Мы подождём, пока они оголодают. А там и подкрепление подойдёт.