Гений граффити

Электричка тормозила плавно и бесшумно. Цифры спидометра на информационном табло скакали к нулю. Парочка нерешительно топталась у дверей. За стёклами ползла, замедляясь, ночь.

– Не поздновато?

– Мы ненадолго. К следующей успеем. Сейчас перерывы длинные, а там близко. Ты же любишь… Неделю спать не сможешь.

– Даже на лекции?

– Ну, это святое…

Поезд замер, о чём известили загоревшиеся нолики.

– Чего остолбенел? Жми.

– Ах, да, – ткнул парень новомодную кнопку. – Никак не привыкну.

Створки разъехались, единственные во всём поезде, на смену покидающим состав пуская лишь холод. Тут и днём мало выходили, а в этот час и вовсе никто не пожелал ступить из комфортабельных вагонов на неуютную платформу. Кроме них двоих, в переходе свернувших не налево, к огням многоэтажек, а направо, где, внутри городской черты, в сотне шагов от суперсовременной магистрали, лес чудом сохранился почти в первозданном виде, частичкой некогда сплошного покрова. Он стеной вздымался сразу за пропилеями* производственно-складских руин, смахивающих на забытую декорацию к какому-нибудь постапокалипсису.

– Мрачноватая романтика, – поёжилась девушка, скользя взглядом по настенным росписям: от невнятных шрифтовых композиций и хамоватых лозунгов до вполне профессионально выписанных фресок на эзотерические сюжеты. Говорят, если бродить ночью со свечой по картинной галерее, кажется, полотна мастеров оживают. Не в переносном смысле!.. А эти в разбавленных электрических лучах вместо солнца просто поблекли. Окружение впечатляло больше, чего она не преминула отметить: – Как в Сталкере.

– Кино или игре? – попросили уточнить.

– Не играла.

– А кто-то не смотрел. Нравится здесь?

– Сманил ночью в глушь! – хихикнула девчонка, прикрыв варежкой рот. – Одна моя знакомая летом вот так же решила со своим побегать по парку в сумерках.

– И что?

– С велосипедистом столкнулась. Две недели хромала.

– Жуть какая! Тут если только лыжники попадаются. С фонарями, как у шахтёров, за километр приметишь. Сейчас спят.

– Да уж. Здоровый образ жизни обязывает. Не то что мы! Далеко ещё?

– За угол повернуть, – обнадёжил спутник. – Вот увидишь, не перевелись таланты в отечестве. Это тебе не шаблонный Голливуд…

Жалобно скрипнули под подошвами головешки остывшего костра, кляксой размазанного по льду.

– Здесь. Полюбуйся!

Рассеянный снегом тусклый отсвет с платформы позволял довольно хорошо видеть даже внутри чётко очерченной границы, отделяющей сумрачное царство от суетного мира людей. За кромкой бледнеющей тропинки, подальше в глубине смутно угадывались поваленные прошлогодним ураганом стволы, напоминая спелёнутых драконов. Но рука указывала в противоположную сторону, где сложнее было найти что-то привлекательное.

– Напугал ёжика голой… стенкой, – протянула «экскурсантка» разочарованно. – Не первое апреля, вроде…

– Закрасили… Мракобесы сволочные! – выругался «прозревший» гид.

– Ага. И краска тут же облупилась и осыпалась. А потёки и копоть откуда?

– Тебе не кажется странным? – спросил он без тени шутки. – Всё изрисовано, и только тут… Ну вот же! Коряга обугленная, испачкался тогда об неё. Бутылка вмёрзшая. Стакан висит… Было здесь! А теперь испарилось… Будто погулять приспичило. Не исключено, вот-вот вернётся… Чувствуешь?..

– Дурак! – прижалась она к нему. – Правда, не засну теперь…

Фонарь у края платформы замерцал и потух. Тьма придвинулась, поймав арканом. И прежде чем сердце оборвалось, а ватные ноги отказались подчиняться, накатила досада от ощущения непоправимой глупости. Подобное, наверно, испытывают попавшиеся в силок птицы…

– Валим отсюда! – шепнул парень. Хотя кромешная тишина подсказывала: поезд ещё далеко…

Он с силой потянул спутницу за собой. Да, не рассчитав, стащил с неё варежку и, потеряв равновесие, приземлился на пятую точку. Выскользнувшая из его пальцев рука безвольно обвисла. Стекленеющие глаза напротив взирали откуда-то из запредельного далека, а полураскрытый рот замер в немом крике...

– Чего упираешься?.. – взмолился он.

Но было поздно…

*****

– Криминалисты заканчивают. Скоро можно снимать оцепление.

– Там это… Прибрать бы… Замести, забросать как-нибудь. А то собачники потянутся. Мамаши с колясочками.

– Эти-то чего забыли в такой глухомани? Далековато от жилья.