Глас душ

Глас душ

  Ну и - за словами Харджеймса последовал томный вздох, тянущийся словно каучук. Он исподлобья уставился на старика. 

- Постой - пальнул старец, не пошевельнувшись. Его глаза проедали насквозь дно лодки. Старушка со скрипом сносила пятнадцати летнего мальчишку и пожилого рассказчика - Дай вспомнить имя. 

- Это не столь важно... - сказал Харди, искоса охватив глазами одинокий лесистый остров. Рядом с этим гигантом лодка, казалось, была меньше песчинки. 

  Маленькое судно - мышка, крадущаяся около дремлющего медведя.

- Б... Бега... Беккер! - воскликнул старче, не удержав слюней.

- Беккер -  машинально приподнялись тонкие как нить брови.

- Да, того капитана звали Беккер - при произношении фраз длиннее привычных старцу, его сиплый голос наделялся неприятной хрипцой - О нём я расскажу тебе.

  Харджеймс одобрительно облокотился на планширь. Пару раз шмыгнув носом он почувствовал морской запах, по утрам сглаживающий неровности в настроении. Ему не помогло. Последняя, с трудом сформировавшаяся слеза оставила след на щеке подростка.  

 - Тогда я не особо интересовался людьми, событиями - рассказчик откашлялся, откатив растущую хрипоту - Я хотел лишь, чтобы хватало на очередную порцию супа в порту, да чарочку настойки. Отсутствие этой поганой дряни порой сводило меня с ума... - Благо, что в день хватало пары глотков.

 Весла вновь возбудили воду. Добрые светло-голубые глаза старика устремились, может даже в менее голубое небо.

                                                                   _                                                                       

 Обычная портовая таверна на семь с половиной маленьких круглых столиков. Стены из бревен темного дерева были полны трещин, дыр, грязи и плохо пахли заядлыми постояльцами, сыростью.

   Потрепанный, неестественно бледный Марес Коирн скрывался от «благоухающей» трактирной среды черным капюшоном. Ткань вещи доживала последние мгновения своей тряпичной жизни – вся стертая, разбухшая, местами просвечивающаяся сквозь прорехи. Лишь маленькая часть иного прошлого.

   Столица. Прекрасная столица архипелага - аромат цветущих каинорских цветков, радостные возгласы румяных женщин, цокот кованых копыт на древних камнях брусчатки… Давно ушедшее. 

  От воспоминаний остаются отголоски. Они смываются бурным течением вливающейся настойки. Коирн еще слышит тот запах.  Еле уловимый он немного скрашивает смрад таверны.

- Ваш рыбный суп – монотонно прошептала девушка. Чашка полная бульона соприкоснулась со столиком. Да так, что часть перелитой жижи перепадет не брезгливым беднякам.

  Марес уставился на растекающиеся капли. Он даже не заметил, как кельнерша отдалилась от него, принимая на себя вскрики и возгласы ненасытных желудков. Молодой парень откинул голову, вбирая остатки настойки. Между глотками он процедил унесенное шумом таверны: «спасибо».

  Количество присутствующих увеличивалось. Промокшие, разводящие на полу реки люди заполоняли свободные углы трактира. Морды с многонедельной небритостью обсуждали погоду и полные авантюры любовные похождения – извечные темы с излишком цинизма. За раскрывающейся дверью был слышен шум подобный топоту армии карликов - начинался шторм.

 - Вот же напасть, гузно собачье! – гаркнул Глоз.

  Он подошел к столику под стон досок страдающих от его яловых длинных сапог. Шероховатая ладонь выпроводила капли дождя с горбоносого лица. Вода перемешалась с на редкость годным бульоном, заставив Мареса приподнять свой теряющийся взор. 

 - Поссал? 

 - Куда там, скорее меня обоссали! – резкость и прямота Глоза – еще один повод позабыть о прелестях столицы. С такими манерами ненароком сливаешься, грубеешь, как ладони загребного, - Куда же такие напасти? Пару часов назад от солнца отлепиться было нЕльзя – страдалец схватил одинокую тарелку и присосался к краю, с жадностью захлебывая стряпню.

    Остальные слова соседа смешались с руганью попавших под буйство стихии проходимцев, торговцев и всего остального сброда, что волей случая оказался на этом маленьком, невзрачном островке. В углу кучка надменных моряков издевается над разносящей еду девушкой, кидая многозначные взгляды и ухмылки. Ветхий старец ползает по полу, вымаливая чарочку другую настойки. Злачное место.

  Однако последние слова пробились сквозь завесу, навеянную проклятым питьём.

 - Я скоро ухожу отседова.

 - Неужели?

 - Да – протянул Глоз – Меня возьмет к себе в команду вон та жирная свинья. Восточные утырки - звучный плевок слился с ручьем на полу. 

 - Что ж, поздравляю – скользнула по ромбовидному лицу Коирна ироничная ухмылка.

  Он окинул мимоходным взглядом Глоза. Его громоздкое тело выделялось из-под грубой темной рубахи.

  Он силен, упорист характером - такие здесь нарасхват.

  Не один капитан пытает здесь удачу в поисках подобного. Но порой некоторые черствые особы не брезгуют и отпетыми подлецами – лишь бы руки были на месте. На них возлагал туманные надежды Коирн.



Отредактировано: 08.03.2017