Глава 5. Шурик меняется

После слов Деда я стал ещё пристальней наблюдать за Шуриком… И он менялся!

А я задумался – отчего Дед к своему спецтелевизору про прошлое меня зовёт редко. А Сашку пускает на целый день… И он выходит из комнаты посеревшим и с потухшими глазами. Я был уверен, что он копает архивы КГБ про Олейникова для диссертации. И посещает камеры и комнаты для допросов. А после этих комнат будешь не только посеревшим…

Но Сашка изменился – он внимательно слушал меня про русский эгрегор. Говорил ему:
- Вот это важно изучать. А не олейниковых, не их творчество в рамках большевистской системы. Надо своих предков изучать, без идеологии. И думать… думать… думать.

И Сашка всё понял: он стал копать прошлое своего прадеда. И узнал, как сам Сашка смог родиться в России русским, а не немцем в Германии.

Однажды он открыл дверь комнаты с улыбкой на лице:

- Я многое узнал! Мой прадед был тяжело ранен на Украине в 1942 году и его отправили долечиваться в Италию. В госпиталь на озере Гарда.
Вот я заснял его госпиталь сегодня на озере Гарда:

- А потом его разбомбили американцы.
- Госпиталь?!!
- А ты думаешь, что ныне госпиталь в Афганистане случайность? Они всегда их бомбят, сеют страх. В той стране, которую хотят прибрать к своим рукам. Помнишь Дрезден? Они ж его в пыль обратили. А там и заводов было мало… Но Дрезден должен бы отойти дядюшке Джо во владение. Так пусть Сталин сразу поймёт – не надо высовываться. За Америкой не заржавеет и Смоленск стереть в порошок.

Я был изумлён – белоленточный парень ещё два года назад орал на Болотной типа «Путин, пусти нас в Европу и Америку, в демократию». А сегодня – бомбят, бомбили и будут бомбить!!!
Бедные америкосы – ещё один кадр им изменил. А грант уже скушан и отдан в руки правильных пацанов… Пичалька.

И он мне рассказал увиденное…

Его предок почти уже был здоров, потому рванул из госпиталя в горы от бомбёжек. А там попал в партизанский отряд. Он был международный – итальянцы, англичане, югославы, русские и он, единственный немец! Партизанам был нужен чистейший немецкий с берлинским произношением. И Карл (так звали прадеда) стал партизанить в 1943 году, а в начале 1944 года был пленён и попал в немецкий лагерь. Его не расстреляли, не русский или цыган чай.

Вскоре его из этого немецкого лагеря турнули. На Восток. Его четвёртым отправили в Польшу в женский концлагерь. Не охранниками отправили, а капо. Старшими из заключённых. Трое других были поляки. Но все трое были ещё и евреями.

- Саша, ты понял откуда в тебе страсть к либерастному движению? Голос крови…
- Думаешь, мой предок тоже был евреем?! Он же был в фашистской армии и унтер-офицером даже. Он чист по крови. Немец точно.
- Karl Rohrbacher его звали, так? Копай в его корнях. Если тебе это важно.
- Важно.
- Там в вермахте и евреи по документам служили! Если правильные евреи… А немцы чуяли инородцев чётко. Не зря отлавливали по всей Европе евреев и цыган. Последних уничтожили 80-90 процентов… Но понятие холокост захапали только евреи, предки твоих соратников по Болотной… Так и у них тоже крутой нюх – они свою кровь чуют!!! И ты им брат.

- Кхмм… Давай продолжу… В широком смысле капо — это вообще актив нацистских концентрационных лагерей, привилегированная прослойка заключённых, осуществлявшая непосредственный, низовой контроль над повседневной жизнью простых заключённых. Актив пополнялся, в основном, за счёт уголовников, особенно немцев, реже — «лагерных ветеранов». Из-за сотрудничества с нацистской администрацией капо не пользовались уважением, но имели власть над простыми заключёнными. Это я вычитал в интернете...

Потом Дед меня надолго пустил к своему временнОму ТВ. И я увидел быт того лагеря… Вот стоят капо в этом лагере, и кажется мой Карл среди них:

Прадед Карл с поляками были не на самом верху в лагерной иерархии. Над ними был оберкапо, потом зам начлага, а внизу под ними были бригадирши бараков. Администрацию из немцев он сам и не видел. Только оберкапо.

Работали женщины швеями. По 12 часов в день, форму шили полевую… Он их выводил на работу в пошивочный цех, потом уводил обратно в барак.

Так прошло пару месяцев… Никто не зверствовал. Работали и спали. В баньку ходили и в столовку. Никто никого не душил в газовых камерах. А трупы заключённых реально сжигали в печах крематория. Мёрли…

Однажды женщины решились на побег! И почти смогли же!!! Почти все русские были…
Их было человек пятнадцать… Расстреляли всех. Мой предок сгребал трупы в траншею и вдруг увидел – одна жива! Это было моя прабабушка Нина! Русская до мозга костей. И он её как-то спас, спрятал на время. Потом под чужой фамилией устроил в дальний барак. Надо посмотреть, где он прятал бабушку Нину, интересно же… но Дед не целый день мне даёт сидеть у телевизора. Гоняет…
- Так твой прадед так и попал с бабой Ниной в СССР?
- Не сразу. Сначала был «марш смерти». Это фашисты в январе 1945 начали гнать пешком всех заключённых всех лагерей из Польши в Германию от нашей армии. Прадед вёл колонну вместе с эсэсовцами, прабабушка брела совсем голодная с товарками… Я видел этот ужас! Несколько лет в лагере - ерунда. А десять дней этого марша… Самые крупные «марши смерти» прошли зимой 1944—1945, когда Красная армия начала освобождение Польши…

А потом они ночью сбежали! И побрели на восток… Всего через два дня их арестовали советские солдаты из армии Конева.

- Бабушка Нина его спасла, когда армия Конева их догнала у границе с Германией. Она его реально спасла! Рассказала про правильного и хорошего немца, который тоже был арестант. И подружки её хором подтверждали – правда!

Потом теплушка в Россию…Недели две ехали. Карл учил русский сутками! А баба Нина успела побыть до войны учительницей немецкого. Они устроили в теплушке школу…

И они почти сразу поехали к ней домой в Тихвин. Ещё война не закончилась, был только апрель 1945 года… Моего деда они зачали именно в апреле 1945 года!!! Поженились сначала, конечно…

- Коневу отдельное спасибо, - Шурик рассмеялся. И расслабил лицо. А то мрачен был…

И показал мне фото своего второго – русского - прадеда. Он призван был из Тихвина и уже год по ранению поднимал их дом и хлевы. Плотником был... а на фронте сапёром.

- Так и ты родом из Тихвина?!! Земеля! Мои предки тоже оттуда. Я ещё застал в живых свою бабушку… бабушку Нину. Ой! Так не бывает!!! Всё у меня крутится вокруг имени Нина. Весь двадцатый век – Нина! Где другие имена?

- Ты же слетал к своей Одри, Дед мне рассказал.
- Может и она по-голландски тоже Нина?!!
- Успокойся. Википедия пишет: её звали Audrey Kathleen Ruston. Кэтлин же не Нина?
- Не уверен теперь…
- А знаешь, моя прабабушка Нина ещё жива!!! Вон смотри в наш телевизор, я сегодня записал на флешку. Ей уже почти сто лет!

В телевизоре возникла симпатная бабушка. И торжественно сказала:
« И куда только моя жизнь делась, так быстро пролетела»…

Сашка смотрел на неё с ужасом: если уж сто пролетевших лет человеку заметить трудно, то что мы все здесь вообще делаем?!
- Человек внутри себя не стареет. Я такая же, как и в семнадцать, - неуместно игриво, на мой взгляд, тянула прабабушка Нина.
Сашка вскричал:
- Боже! предупреждать же надо! А я еще с ней ещё советуюсь по разным стратегически важным вопросам! Мудрости ищу! А ей – только семнадцать!
И Сашка стал рвать волосы...

***
Вечером ко мне пришёл Дед.
- Не могу Сашку отговорить. Он хочет в 1944 год слетать, бабу Нину на мгновение раньше уронить на расстреле – ведь пуля так и сидела в её животе. И ныла к дождю. Врачи говорили – не надо трогать! И вот ей уже сто лет… Но Сашка хочет подарок бабе Нине на столетие сделать.
- Пусть делает…
- Да вы не понимаете оба! Время же сопротивляться будет. Может даже и столь сильно, что Сашка помрёт или будет убит. А может только по морде получит…

Сашка под дверью всё слышал, оказывается, и встрял:
- Я ж только на секунду слетаю: бабу Нину толкну за мгновение до пули, она упадёт, её трупами забросает. Всё.
- И станешь очередным Юриком... "День сурка" смотрели?

И мы потребовали рассказать про Юрика.

***