Глотая темноту

Глава 9. Задание Его Превосходства

9.

Дни тянулись и тянулись. Лениво и медленно, как лакрица. И во рту Клавдия тоже поселился горьковатый лакричный привкус – таблетки и пилюли глотал едва ли не горстями под присмотром Сервия. Несколько раз возвращались судороги, и дважды – на глазах у санитара. Тот, видимо, уже был проинструктирован, и ничего не спрашивал, просто ставил Клавдию укол и сидел рядом, пока он не успокоится и не уснет. А Клавдий, засыпая, думал о Ливии. О его прекрасной Ливии, которая прямо сейчас, наверное, сидела за барной стойкой и медленно тянула из витой трубочки коктейль. А может, бармен передавал ей контейнер с перекатывающимися внутри ягодами… но дальше Клавдий старался не думать: хуже судорог был только голод, от которого сводило зубы и изнутри поднималась тоска.

К концу недели Публий вызвал его к себе.

– Садись, – сказал он, но Клавдий и так уже сел на табурет и сгорбился, исподлобья глядя на медика. Ничего хорошего он не ждал, и оказался прав.

– Руку дай! – отрывисто скомандовал капитан Назо.

– Ни «здравствуй» тебе, ни «как твое самочувствие», – проворчал Клавдий. – Что, даже лекцию о вреде Шуи не прочтете?

– Не умничай.

Сегодня Публий был явно не настроен на разговор. Он закатал Клавдию рукав и протер запястье тампоном, смоченным в обеззараживающем растворе.

– Укол мне сегодня уже делали, – так же мрачно сказал Клавдий.

– Больше никаких уколов.

Публий подтянул маленький белый контейнер, и сердце Клавдия бухнуло. Почти в таких продавали свежак. Неужели? Он закусил губу и почти застонал от разочарования, когда Публия отщелкнул крышку. Вместо ягоды в контейнере лежал литой браслет, от которого отходило едва заметное жало иглы.

– Это что? – вытянул шею Клавдий. Тревога возросла, стянула сердце невидимой сетью.

– Датчик, – ответил Публий и развел в стороны магнитные дужки. Игла нависла прямо над пульсирующей жилкой. Клавдий зажмурился, и вовремя. Короткий прокол. Холод металла на коже. Щелчок захлопнувшегося замка.

– Вот и все, – донесся из темноты голос Публия. Клавдий приоткрыл один глаз и увидел, как военврач протирает ладони салфеткой. На запястье левой руки красовался браслет, тонкая игла аккуратно уходила под кожу.

– Это что за дрянь? – хмуро спросил он и ковырнул ногтем металл. – Если я выпью Шуи, мне оторвет руку?

– Нет, – спокойно отозвался Публий. – Но при первом же приливе сработает температурный датчик и пошлет на мой планшет экстренный сигнал. А так же дважды в сутки будет забирать на анализ кровь и высылать мне данные. И не ковыряй, а то инфекцию занесешь.

Клавдий отдернул пальцы. Браслет не мешался, но от слов Публия по позвоночнику ползли иголочки страха. Проклятый медик! Все предусмотрел!

– Кстати, если начнутся судороги, я об этом тоже узнаю, – добавил медик.

– Не начнутся, – по привычке огрызнулся Клавдий и свернул руки замком на груди.

– Пока действует заменитель, – подтвердил Публий. – Но концентрация скоро уменьшится, поэтому следи за самочувствием.

– Угу.

Военврач оперся на стол и пристально оглядел Клавдия.

– Это важно, лейтенант Мор! – четко и медленно проговорил он. – Я хочу, чтобы ты понял, насколько важно. Просто так на заменитель не сажают: ни после первой ягоды, ни после второй. Ни даже после первого передоза. Если я поставил его, а тебя не вывернуло наизнанку, это говорит только о том, что дела у тебя очень и очень скверные. Представляешь, насколько организм привык к Шуи, что принимает яд за лекарство?

Клавдий дернулся, щеки вспыхнули жаром. Он вскинул подбородок, чтобы съязвить, но Публий продолжил:

– Я совершенно серьезен, Клавдий. Пока это врачебная тайна и она известна только нам двоим. Поэтому лучше прийти ко мне, и я сниму тебе спазмы, чем закинуться свежаком до очередного передоза. Обещаешь?

– Обещаю, – буркнул Клавдий и скривился. – Значит, меня скоро выпустят?

– Сегодня, – ответил Публий и устало потер лоб. – Его Превосходство распорядился явиться к нему сегодня.

Клавдий расплел руки и вцепился в сиденье стула. Пробрало холодком. Публий говорил, что ни отец, ни дядя Наилий не знают о случившимся. Но одно дело слышать это от медика, и совсем другое – предстать перед суровым начальством. Клавдий не был уверен, что въедливый генерал не прочитает по его лицу как по раскрытой книге.

– Форму получишь у Сервия, – продолжил Публий. – Медотвод я выдам непосредственно генералу Лару. Вопросы есть?

Клавдий мотнул головой.

– Свободен, – сухо сказал Публий и отвернулся. Уходя, Клавдий видел, как хмурился медик и рассеянно крутил в руках коробочку от браслета.

Потом он нарочно тянул время. Хотя и знал, что генеральское «сегодня» означало «прямо сейчас», но от мысли, что предстоит встретиться с Его Превосходством, становилось не по себе. Клавдий долго осматривал свою форму, проверяя то наличие ключей от комнаты в казарме, то темных очков, то гарнитуры от планшета.

– Тут еще были леденцы! – возмутился он, демонстрируя Сервию пустой расстегнутый карман на брюках.

Санитар поглядел на нилота с видом мученика и сухо спросил:

– Это принципиально?

– А как же! – Клавдий надул губы. – Вы должны выпустить меня ровно с тем же, с чем упекли!

Сервий завел глаза и ушел рыться в шкафчиках. Через десять минут Клавдию торжественно вручили упаковку леденцов.

– Пересчитывать будете? – съехидничал Сервий.

– Верю в твою честность, – лучезарно улыбнулся Клавдий и запихал конфеты в карман. Сервий услужливо распахнул двери и вместо прощания сказал: