Глотая темноту

Глава 17. Бегство

17.

Первым делом Клавдий вывернул вещмешок. Контейнер с ягодами оказался на месте, и это немного успокоило нилота. Гней Ром или не посчитал нужным перетряхивать чужие вещи, или не было у него такого указания. Куча тряпок, на которую Клавдий наткнулся утром, оказалась местной одеждой: теплые штаны, рубашка с начесом, свитер, куртка, теплые носки и ботинки на толстой подошве. Клавдий брезгливо отпихнул вещи в сторону и достал планшет. Надежда умерла едва родившись, когда вместо привычного зеленоватого свечения установленной связи Клавдий наткнулся на красный сигнал блокировки. Таймер, как и говорил капитан. Зато интерактивная карта работала исправно, и Клавдий узнал все квадраты, заботливо очерченные Гнем накануне. Он помнил: первый, второй и четвертый – осмотреть, в третий – не соваться. Только нилот не собирается соваться ни в какой из них. И странную одежду надевать не собирается. И уж конечно не станет соваться в город. Бездна с дарлибами и их дерьмовым кораблем! Клавдий подумал, что носа не высунет из палатки, пока не истечет положенный срок. Хватит ли ему пайка? Если растянуть, то конечно хватит. И в палатке достаточно тепло, а уж если разжечь костер… Клавдий вспомнил приписку капитана: «тут ночью рычал кто-то…» и решил, что проживет без костра.

Он укутался одеялом, разодрал одну из упаковок с сухим пайком и с удовольствием позавтракал. На десерт у него была Шуи. Клавдий закинул ягоду в рот и вытянулся на спальнике, закинув руки за голову. Дождь умиротворяющее молотил по стенкам палатки, внутри было тепло и сухо, и Клавдий думал, что, в сущности, не все так плохо. С дяди Наилия станется оставить его без воды и пищи. Вероятно, так и сделал бы, не будь Клавдий сыном генерала Мора и названным племянником генерала Лара. Интересно, раскрыл ли обман Публий? Клавдий заулыбался, сыто жмурясь и облизывая губы, испачканные кисловатым соком Шуи. Зато теперь он может не прятаться, не врать, а жить в свое удовольствие. Захочет – нажрется до ушастых дарлибов, захочет – проспит целый день, слушая любимую музыку. И никаких тренировок, командиров, рапортов. Дядя Наилий просчитался, думая, что отправляет Клавдия а заточение на дикую планету. На самом деле, он отправил нилота на курорт.

Клавдий лениво рассмеялся. Жар от Шуи обволакивал тело, расслаблял мышцы и вскоре, свернувшись клубочком и слушая дождливое стаккато, Клавдий незаметно уснул.

Ливия ему больше не снилась, а снился отец. Приняв гордую осанку, он с восторгом глядел на сына и толкал в бок дядю Наилия:

– Видишь? Что я тебе говорил! Настоящий у меня наследник, не то, что твой…

Наилий кисло улыбался и отводил глаза. А Клавдий стоял, гордо выпятив грудь, и всем демонстрировал новенькие капитанские погоны.

– Горжусь тобой, сынок! – говорил отец, смахивая слезу. Капля брызнула Клавдию на щеку, он машинально слизнул ее языком. Пресная.

Клавдий открыл глаза и уставился в темный потолок, на котором вскоре набухла и сорвалась прямо на лоб еще одна дождевая капля.

– Тьер! – выругался Клавдий и откатился в сторону. За пологом сгущался вечер. Должно быть, нилот проспал весь день и немного подмерз. Пошарив рукой, он подтащил к себе ворох одежды. Не парадный китель, но для согрева сгодится. Клавдий напялил одежду прямо на комбинезон, свои ботинки снял и надел чужие, как раз впору пришедшиеся на толстые вязаные носки.

Снова хотелось есть. Клавдий открыл вещмешок, пересчитал пайки и задумался на минуту. Но все же в итоге махнул рукой:

– А, к гнарошам! – и распечатал новый пакет.

Если Публий узнал, что Клавдий его перехитрил, он наверняка всполошится. А когда всполошится – доложит дяде Наилию. В интересах Клавдия, чтобы медик расписал проблему как можно в более темных красках, тогда генерал Лар свяжется с другом, а когда в пятый сектор приедет отец – никому мало не покажется.

Составив мысленно эту логическую цепочку, Клавдий удовлетворенно кивнул и сжевал паек. Упаковку он смял и выкинул за полог палатки, заодно бросив быстрый взгляд на небо: не видны ли посадочные огни капсулы? И, не увидев ничего, недовольно нахмурился. И чего тянут, скажите на милость? Пусть бы скорее посылали транспортник, а то становится скучно. Клавдий зевнул во всю пасть и снова задремал.

На этот раз ему ничего не снилось, и проснулся нилот, когда совсем стемнело. Клавдий потянулся, прислушался, в надежде услышать голоса бойцов, а то и самих генералов. Но снаружи царила тишина. Даже дождь перестал, и только едва-едва проминались ветки под чьими-то осторожными шагами.

Шагами?

Клавдий подскочил и сжался в пружину. Не послышалось ли?

Он навострил уши, напряженно вглядываясь в полумрак, словно хотел сквозь палатку увидеть того, кто бродит там, снаружи.

Шооорххх… шооорхх…

Вот снова.

Кто-то медленно и лениво продирался сквозь кусты. Зверь или человек?

Клавдий прижал кулаки к груди, словно боясь, что незваный гостью услышит слишком громкий стук его сердца. О том, чтобы выглянуть из палатки и проверить, кто бродит в сумерках, не было и речи.

Шооорххх…

Погоди. Оно сейчас уйдет.

Клавдий замер. И сейчас же кто-то долго и трубно вздохнул слева. Поверхность палатки пошла волной, пахнуло мокрой шерстью и гнилью – Клавдий никогда не ощущал подобного запаха раньше, но сразу понял, что это запах дикого зверя и опасности. Он прижал ладонь ко рту, боясь даже дышать.

«Тут ночью рычал кто-то… попробуй вернуться живым…»

Клавдий нащупал нож – жалкий, едва наточенный обрубок по сравнению с генеральским посохом. Оставив вещмешок с Шуи, капитан Ром, тем не менее, снял с пояса лейтенанта посох и не оставил даже бластера. Проклятье!

Земля задрожала, ритмично толкаясь нилоту под седалище. Зверь, пахнущий мокрой шерстью и опасностью, ходил вокруг палатки, изредка потягивая ноздрями воздух. Тогда Клавдий слышал свистящее – вууу! – будто кто-то на одной ноте тихо-тихо дул в дудук.