Глупая тайна

Глупая тайна

Адам Альвенслебен не часто задумывался о течении времени. Хотя бы потому, что времени у него всегда было в обрез. В период учебы в колледже – по причине необходимости пахать так, чтобы впоследствии получить грант на обучение в Гарварде, в годы обучения в Гарварде – по причине того, что нужно было этот самый грант отработать. Первые три года рабства в компании отца – из-за обязательств перед родителями, последний год работы на собственный филиал – потому что каждый гребаный день Адама был буквально расписан по часам чуть ли не вплоть до полуночи. Какая уж тут рефлексия.

Однако даже при таком раскладе мысли о непостоянстве бытия заставали его врасплох. Как, например, сегодня. За окном уже стелилась густая чернильная ночь, кухонное окно, ведущее в бузинный сад, было настежь открыто, и Адам ждал с работы свою благоверную, примерив на себя роль заботливого супруга и фартук с огромными кукурузинами. Сегодня был тот редкий случай, когда жена должна была вернуться из лабораторий позже, чем он вернулся из офиса, где почти пять часов до крови из носу ругался на совещании совета директоров из-за процедуры выкупа земли в Окленде для расширения производства и целесообразности заема у министерства внутренней безопасности США.

Мужчина жарил бекон и думал о том, что еще вчера они с Лили Фармер следили за живностью леса Редвуд через камеры, спали на постелях придорожных отелей, в которых отваливалась штукатурка, и пили вино из пластиковых стаканчиков на колледжских вечеринках. Теперь же они оба – Альвенслебены и живут здесь – в просторном двухэтажном коттедже, с бассейном, сауной, садом и прилегающими к близлежащему лесу девятью акрами земли. А еще неделю назад у них была годовщина. Годовщина, в которую их отношениям исполнилось чертовых десять лет… Целое десятилетие прошло с момента знакомства, но они этого даже как будто и не заметили.

Десять лет.

Это была какая-то совершенно невообразимая цифра. Из этих десяти вместе они жили добрые шесть и в браке состояли ровно год. Только подумать… это же была почти половина прожитых ими жизней. Однако они оба все еще оставались молодыми, сильными, столько всего впереди, при этом десятилетие единства уже надежно разместило супругов Альвенслебен в уютных стенах «Green Manor» (1). Впрочем, на этот счет никто особо не возражал.

За окном раздался шум подъезжающего к дому автомобиля, хлопок закрываемой двери, и Адам услышал знакомое постукивание каблуков по мощеной плиткой дорожке. Ему не нужно было выглядывать в окно, чтобы убедиться, что это вернулась жена. Ритм и характер ее шагов он знал так же хорошо, как и фамилии своих инвесторов.

Издавна существует такое забавное испытание, которое частенько проводят на свадьбах и прочих семейных торжествах: женщин ставят за плотную ширму, снимают с их рук все украшения, после чего дамы должны просунуть кисти в специальные в этой ширме отверстия. Кавалерам же требуется угадать свою избранницу по руке. Казалось бы, дело нехитрое. Однако Адам просто обалдел, когда на свадьбе Хьюго – двоюродного брата Лили, в рамках этого развлечения семеро из десяти участников выбрали руку нихрена не своей мадам. Тогда как одним из троих угадавших являлся он сам.

У Альвенслебена тогда буквально антикатарсис случился. Он до конца торжества пребывал в легком ауте и все никак не мог взять в толк: как такое вообще возможно?... Типа ты встречаешься/живешь с женщиной, и никогда не берешь ее за руку? Не запоминаешь расположение родинок, длину пальцев, ширину ладони, текстуру кожи? Да если бы Адаму завязали глаза, он бы смог определить Лили перед ним или не Лили по одному лишь запаху. Даже если б ему в ладонь поочередно опускали по паре женских кружевных трусов, он бы в итоге со стопроцентной точностью ответил, какие из них принадлежат Лили, исходя из формы лекал, толщины швов и качества ткани.

- О-о-о, бекончик, - довольно резюмировала Лили, ставя на стол бумажный пакет с закусками и обнимая Адама со спины.

- Хочу сделать рулеты с жареным тофу и зеленью, что думаешь?

- Думаю, съем все, что позволишь, - она прижалась щекой к его плечу и потискала за талию, расслабленно выдыхая. – Люблю.

- Меня? Бекончик?

- И тебя. И бекончик, - миролюбиво отозвалась Лили и направилась в гостиную.

- Кстати, я купила вино! - громко сообщила она, поднимаясь по лестнице в свою комнату, чтобы переодеться. – Красное полусухое «Opus One», твое любимое!

Адам улыбнулся.

Вечер оказался просто чудесным. Тем самым тихим, расслабленным вечером, когда можно немного себя отпустить: не задумываться о правилах приличия, вдоволь баловаться холестерином, алкоголем и материть своих коллег по работе. Адам с Лили довольно долго работали вместе на одну компанию, в разных подразделениях, правда, и не слишком-то часто пересекаясь, но это было даже к лучшему. А еще им всегда было о чем поговорить.

- Только прошу тебя, постарайся завтра не так лютовать, - попросила Лили, когда они с жаром обсудили назначение в совет директоров двоюродной сестры Адама, роман между генеральным инспектором министерства энергетики США и звездной знакомой Лили – Бриджет Уилкхэм, и договорились о совместном отпуске на Винъярде Марты. – А то после твоего вчерашнего разбора полетов среди вице-президентов вниз по вертикали управления пошла такая тряска, что очередь в корпоративные медкабинеты выстроилась аж на улицу. Ты хотя бы моих девочек пожалей.

- Слабачьё, - фыркнул Адам, делая глоток. Вино уже сделало свое дело, и теперь приятное тепло бежало по венам, придавая телу – сил, голове – дисконтроля, а поведению – непринужденности.

- Это не считая бедных психологов. Поэтому, пожалуйста, не налегай, - она расслабленно вытянула ноги перед собой на пуфик. – В конце концов, за сутки чуда не случится. И оборот вдвое не увеличится.

- Они просто плохо стараются. Потретировали бы их как нас с братом – с пятнадцати кандидатские писать…

- Адам, прекращай. Методы вашего с братом воспитания подлежат серьезному критическому анализу.