Гнилое Небо

Гнилое Небо

Это случилось в совершенно непримечательный летний день. Виктор занимался обычными рутинными делами, которые все так назойливо пытаются назвать геройствами. Но в планы летнего дня не входило быть тихим и спокойным, и, возможно именно поэтому чистое Иллирийское небо разорвала несущаяся из глубин космоса комета. Разрывая в клочья пространство, она оставляла за собой гнойный след, деля небо напополам.

Что-то дёрнулось на задворках сознания Виктора, вызывая образы божественных существ, которые нуждались в его помощи. Не минуты не раздумывая, было решено откликнуться на их отчаянный зов. Знамение чётко дало о себе знать, древнее пророчество начало сбываться, и вскоре силы зла могут поглотить этот прекрасный, незапятнанный мир. Уже сейчас слуги древних пробуждались в сердцах смертных, а гниль проникала в самое святое…

Собрав всё самое необходимое, и не очень, паладин отправился расследовать случившееся, первым на его пути оказался маленький городок, название которого совершенно несущественно. Вряд ли в языке смертного найдутся нужные слова, чтобы описать это, а возможно их попросту и не существовало. Окрестности городка сразу же выкладывали все карты. Повсюду виднелись следы скверны, гнили, чумы, что несла проклятая чёрно-зелёная звезда. Следы чумной заразы на деревьях земле и живых существах, если присмотреться, двигались подобно морским волнам, играя своими тошнотворными красками. Переливы, казалось, были не просто их собственной прихотью, а способом смотреть вам прямо в душу.

«Но что могло стать катализатором столь быстрого заражения?», - задавался вопросом Виктор Храпфонгугенштольц. И это нужно было обязательно выяснить. Скорее всего, комета приземлилась где-то неподалёку. Но, для начала стоило найти жителей.

И только сейчас паладин обратил внимание на то, что в округе никого нет, не жизнерадостных детишек, которые сотрясали пространство своими радостными криками, ни угрюмых взрослых, утопленных в своих заботах.

Собрав ту немногую решимость, что осталась у паладина после увиденного, он зашёл в один из ближайших домов, по которому потоками сочилась черно-бело-зелёная гниль, именуемая плесенью. Представившееся зрелище в пору было назвать ужасающим, нет, даже гротескным! Чума поглотила весь священный хлеб в доме, и частично его жителей. Казалось, некогда преисполненный светом и золотистой корочкой хлеб был готов накинуться на меня. Плесневые волны нечестивости угрожающе переливались на его изъеденной поверхности, изредка подрагивая как водная гладь. На столе лежали два человека, в их руках покоились кусочки падшего мучного изделия, чума распространилась по рукам и захватила, чуть ли не половину тела.

Смрад и зловоние, помноженное на гротескное зрелище, давило на паладина как физически, так и морально. Казалось, духота и ядовитые споры колючками раздувались прямо в его лёгких и застревали в горле. А сама комната плыла, искажаясь приливными волнами гнили. Голова кружилась, вызывая рвотные порывы, не иначе как чудом, Витьку удалось пройти проверку воли и устоять перед нелестной перспективой представить на всеобозрение свою последнюю трапезу.

Внимательно осмотрев каждый уголок здания паладин не нашёл ничего интересного, кроме разве что потерянного времени и осквернённых поверхностей здания. Снова вернувшись к умерщвлённым людям, Витёк застыл в нерешительности. Его естество желало упокоить павший хлеб, людей, конечно же, тоже. Руки паладина наполнились мягким, тёплым и ярким сиянием, как будто маленькое блеклое солнце засияло в его ладонях.

Паладин смело взял человека за остаток плеча, частично поглощённого скверной. К его немалому ужасу он тут же подорвался со своего места, схватив паладина за плечи, прижимая к хрупкой плесневелой стене. От неожиданности и подло ударившего ужаса Витёк не мог даже пошевелиться. Вернее он даже не могу подумать о том, чтобы пошевелиться! Тварь устремило на паладина свой болезненный взор, переливающаяся гниль подобно слезами стекала по щекам, а глаза сверкали как далёкие космический туманности, гнойные и извращённые.

Будь Витёк в силах совладать с собой и этим первобытным страхом, он наверняка посоветовал бы ему своего знакомого врача, его капли творили настоящие чудеса!

Сверлящий взгляд твари был не только декором, входящим в стандартную практику служителей древних богов, он пронизывал разум паладина жуткими видениями. Видениями как сотни миров и измерений сливаются в единую гнойную волну, нарастая на теле галактики как нарыв, чтобы разорваться и поглотить всё, что только возможно. Он видел, как миры склонялись перед новым господином. Видел рабство, видел смерти, столько всего, что просто не описать словами.

А так же ему довелось лицезреть самого древнего. Он был таким же отвратительным и неразборчивым, что глаза не могли понять, что оно из себя представляло. Это была живая галактика, или вернее туманность, чьи цвета заманчиво переливались в гнойных оттенках, великий осквернитель жаждал поглотить новый мир, и в этом ему должны помочь его слуги которые уже вот-вот прибудут в родной мир Витька и погрузят его в глубины скверны и хаоса. И мир изменится! Ничего больше не будет прежним, даже нерушимые законы физики и бытия склоняться перед подобным богохульным созданием божественного воспалённого разума!

Успешно пройдя проверку воли, паладин оттолкнул заражённого последователя от себя. Он сделал искусный замах своей лопатой и одним движением снёс плесневелую голову, разбрызгав зеленоватый ихор скверны по стенам. Правда, это нисколько не отразилось на аутентичности интерьера, он был абсолютно такого же цвета, по крайней мере, частично. Вот только прилипающего монстра отсутствие головы нисколько не смущало. Хотя возможно, что отсутствие головы и стало причиной не наблюдаемого смущения или какой-то реакции – нет головы, нет проблем.

К ещё большему разочарованию Витька признаки нежизни подал и второй сутулый труп. Его ломающие движения с трудом подняли тело на ноги, устремляя взор ещё одной пары гнойников плесневелых глаз на паладина.