Год

Март

Макс стоит посреди поля, заваленного трупами, и судорожно сжимает в руке полупустую бутылку мартини.

– Пусть это будет сон. Это всё сон, дэ Мартини, просто грёбанный кошмар, - он зажмуривается и видит яркие пятна, вспыхивающие под опущенными веками; пятна складываются в странные фигуры. – Ты набухался. В хламину, а не как обычно. И это кошмар. Точно-точно кошмар, - он открывает и закрывает глаза, трёт их кулаком, пытаясь убедить себя в нереальности происходящего.

Лежащий у его ног человек стонет и пытается протянуть к Максу дэ Мартини руку. Парень брезгливо отшатывается и наступает на кого-то сзади. Раздаётся крик. Макс оступается и падает на колени, упираясь ладонями в землю.

Его слегка пошатывает, глаза закрываются сами собой, но Мартини делает усилие. Он с отвращением и злостью осматривает белые кеды, покрытые нелицеприятными пятнами, и свои руки, перепачканные землёй. Нет, здесь Макс не хочет отключаться.

Поднимает голову, выискивая место, где бы не было мерзких трупов и не менее мерзких умирающих, тянущих свои руки к единственному способному передвигаться человеку - Максу. В паре сотен метров от поля он видит лес.

«Вот там точно будет меньше этой липкой хрени. Нужно туда пробраться», - думает Мартини и, поудобнее перехватыватив бутылку, прикладывается к горлышку и делает жадный глоток.

– Вот так получше, - скалиться Макс, и, почти не обращая внимания на происходящее, идёт по телам, иногда морща нос от резкого запаха, которым пропитан воздух.

Парень добирается до леса и оборачивается назад. Перед ним поле, заваленное трупами людей. Но Максу насрать. Он их не знает, они его не знают, и вообще это всё сон.

В лесу воздух свежее. Но и он какой-то стрёмный - будто пробирается в лёгкие против воли, выворачивая хрупкое человеческое тело изнутри. Макс впервые в жизни вспоминает о количестве выкуренных сигарет. Чувствует, что вот ещё немного, ещё несколько вдохов, и он закашляется. Ему придётся признаться себе в похеренном здоровье, а это уже за гранью самоуважения Макса. Поэтому он держится.

Только жест, похожий на смешок в кулак, выдаёт его состояние. И в этот момент между деревьев начинают появляться люди.

Они выглядят просто отвратительно. Рваная одежда, грязные спутанные волосы. Кровожадно блестящие глаза в полумраке леса.

Люди начинают окружать Макса. Он замечает у них в руках оружие, запоздало думает:
«Вот влип ты, Мартини», - и смотрит на свою единственную защиту - бутылку, в которой плещется желанный алкоголь.

Делать из неё "розочку" сейчас - неимоверно жалко, и Макс залпом выпивает остатки. Пытается разбить бутылку о ближайшее дерево, но чувствует только боль в руке. Никакого толку!

Опускает голову и видит пробивающуюся сквозь почву траву. Она странно блестит, и растёт на глазах. Макс мог бы поклясться: только что здесь вообще не было никакой травы! Но она есть. И это либо галюны, либо какая-то чертовщина. Или и то, и то.

Мартини чувствует слабость. Количество выпитого всё-таки сказалось на нём. Ноги подкашиваются, и парень падает на траву, которая уже выросла над ним, словно стремясь скрыть от наступающих людей.

– Трава-мурава мне помогает, - тихо смеётся Мартини, не поднимая головы; наклоняется совсем близко к земле и шепчет: – Эй, трава, будь другом, пришей-ка этих ублюдков, а?

Мир плывёт перед глазами, и Макс может только разглядеть капли крови, стекающие по травинкам рядом с его лицом. Людей в лесу не осталось. Почти. Только над Максом кто-то возвышается. Кто-то, кого трава не тронула.

– Какого хрена тебе надо? Умереть тоже хочешь? - заплетающимся языком выговаривает парень и поднимает голову.

Над ним, брезгливо поджав губы, склонилась девушка. Зеленоглазая брюнеточка в бардовом платье. Красивая до чёртиков!

– Здравствуй, красавица, - мигом расплывается в сладкой улыбке Макс. – Ты заблудилась? Хочешь, домой провожу? Сможем узнать друг друга поближе. Я Ма...

Он дёргается от неожиданного удара. Девушка сжимает в руке тонкую ивовую ветку, а Макс чувствует боль. Прикладывает ладонь к щеке и, поднеся пальцы к глазам, с удивлением смотрит на кровь. Переводит взгляд на девушку и усмехается:
– А ты ничего. С характером.

– Безвольным пьяницам слова не давали, - холодно отзывается она и подаёт руку. – Вставай, Март. 
– Мартини, - скалится Макс, вставая. 
– Не волнует, - девушка не скрывает сочувствия и отвращения. – Меня зовут Настасья. Если ещё раз попытаешься подобное вытворять - сгною в земле. И не посмотрю, что ты из "своих". 
– Какая строгая, - улыбается Мартини, и снова падает. – Настасья...

Веки тяжелеют, и Макс закрывает глаза. А когда ему удаётся воскреснуть после пьянки, лёжа на кровати в особняке родителей, Мартини думает только об одном:
– Хоть бы эта девушка не была сном, - и машинально проводит пальцами по порезу, который ещё кровоточит, напоминая о встрече в лесу