Год на счастье. Автор в книге

ПРОЛОГ.

Ева.

Палец мальчика коснулся лба, яркая вспышка ослепила, а секунду спустя спину обожгло холодом.

Вместо заснеженной лестницы рука коснулась мокрого шершавого камня и погрязла в болоте.

Несколько секунд понадобилось, чтобы улица перестала сливаться в белое пятно, а зрение прояснилось.

Громко ругнувшись, я коснулась затылка, пытаясь понять, насколько сильно пострадала от удара о мраморную ступеньку. Но сообразить, что происходит, не успела.

Словно ниоткуда, впереди возникло авто, и, прежде чем я издала хоть звук, глаза ослепило ярким светом фар, а следом раздался противный скрип тормозов.

Обдавая брызгами талого снега, машина влетела в сугроб, только чудом остановившись перед массивным фонарным столбом.

Второй раз за день я чуть не отправилась на тот свет и даже не знаю, считать это везением или катастрофическим невезением. Судя по громкому хлопку двери того самого “железного коня” и забористым ругательствам, сейчас водитель поможет мне определиться.

Пока я пыталась подняться с мокрого камня и осмотреть темную улицу, совсем рядом остановились чистые и блестящие черные ботинки.

Кажется, рождественские приключения не ограничатся ушибленной головой и мокрым задом. Или даже не кажется, судя по злому сопению сверху.

— Вам жить надоело? — над головой прозвучал низкий бархатный голос злого водителя.

— Простите, мистер, я поскользнулась и просто не успела отползти, — не стала хамить в ответ.

Улица была пустой, мужчина злой, а я — совершенно растерянной.

Не было времени думать о том, куда пропали высотки и как я оказалась на дороге.

В голове был туман, и я совсем не заметила, что больше не в Бруклине. Проигнорировала тот факт, что пуховик внезапно оказался тонкой блузой, а джинсы — юбкой. Вместо тёплых сапожек на ногах были тонкие скользкие ботинки, а еще странный наряд мешал встать и противно прилипал к телу.

Все силы я направила на то, чтобы подняться, и даже не сразу заметила протянутую руку.

— Вставайте, лошади, в отличие от моего автомобиля, не успеют свернуть, — настойчиво приказал водитель, наклоняясь и обхватывая мое предплечье.

Вероятно, он устал ждать, пока неуклюжей девушке надоест валяться в болоте.

Всё ещё изображая почти искреннее раскаяние, я не сопротивлялась и позволила себя поднять.

Хотелось, как в фильме про рождественское чудо: галантный кавалер спасает одинокую симпатичную девушку, внезапно попавшую в беду, точнее, в моём случае — в лужу.

Но увы, в нашем веке рыцаря можно найти только в склепе где-то в покрытой туманами Шотландии или Британии. В этих широтах они либо не водились, либо вымерли быстрее динозавров.

А посему, жест незнакомого водителя вовсе не был любезным или учтивым, как мечтают все дамы, попавшие в беду. Скорее наоборот, мужчина резко дернул меня, ставя на ноги, и с явным намерением показать свою неприязнь.

— Пойдёмте, я провожу вас до тротуара. Чего доброго, организуете ещё одно происшествие, — заявил он, с силой сжимая мое предплечье.

Пока я пыталась понять, когда ровную плитку успели заменить на каменную брусчатку, незнакомец выволок меня на скользкий тротуар, как непослушного ребенка.

Нога снова поехала, а в ответ мужчина сжал мое плечо второй рукой.

— Да вы едва на ногах стоите. Как только сбежали, да ещё и в такой вечер? Санитары совсем обленились, — брезгливо заявил водитель, помогая устоять на ногах.

Даже для Бруклина с грубостью мужчина немного переборщил.

— По какому праву вы хамите, мистер? Я упала и, видимо, ушибла голову. Я не виновата, что дорога скользкая, — выпалила, прекратив рассматривать свои странные скользкие ботинки, и наконец взглянула на хамоватого спасителя.

Посмотрела — и застыла. Вероятно, я и правда слишком сильно ударилась головой.

Тёмно-серые глаза, прожигающие до глубины и способные рассмотреть твою душу, русые волосы с каштановым отливом. Точеное лицо, будто он только что сошёл с миланского подиума. Лёгкая небритость, придающая мужественности, ровный нос, губы, созданные, чтобы дарить жаркие поцелуи.

Передо мной стояло живое воплощение того, о ком только можно мечтать в реальности. Именно такого мужчину я представляла, когда описывала сцены близости, опасные стычки с главным злодеем и внутренние переживания по поводу очередной юной жертвы.

Передо мной стоял оживший персонаж из книги “Тёмные переулки Амхерста” — Адам Хейс. Даже одет незнакомец был в стиле главного героя — плащ из коричневой кожи, белая рубашка, жилетка и тёмные брюки.

Весь его образ кричал об опасной сексуальности с отголосками изысканности.

Пришлось приложить усилие, чтобы не прикоснуться к лицу мужчины и убедиться, что он реален. Но от того, чтобы коснуться руки, я всё же не удержалась. Хотелось наверняка убедиться, что это не сон и я не брежу.

Ощущения были более чем реальными. Горячая кожа, несмотря на морозный вечер, длинные сильные пальцы, которые могли уверенно сжать рукоять револьвера и мягко скользить по коже.

От воспоминаний о сцене из книги я ненадолго зависла, переводя взгляд с озадаченного лица мужчины на его руки.

Нет, это точно был сон или я всё ещё без сознания.

Примерно такое же удивление читалось на лице моего нового знакомого. Прищурившись, он по какой-то причине позволял себя рассматривать и даже не пытался отобрать руку.

— Кто вы? — спросил мужчина, слегка наклоняясь.

— Не знаю, — прошептала я быстрее, чем вспомнила своё имя.

Магия, которая заставляла нас с водителем рассматривать друг друга, словно мы были знакомы, в момент улетучилась.

Осмотревшись по сторонам, оживший книжный персонаж прошёлся по мне взглядом и, кажется, окончательно очнулся.

Встряхнув головой, отгоняя секундное наваждение, водитель снова нахмурился.

— Похоже, вам нужно в госпиталь. Вероятно, санитар в приюте снова уснул. Пусть сами решают, что с вами делать, — уверенно заявил он, отстранился и, освободив свою испачканную руку, вытер ее платком.