Голоса

Утрата

VI

      – Портрет совсем устарел, – с сожалением подметил чернобородый мужчина, скосившись на гладкое лицо, взиравшее сверху вниз из всех без исключения кабинетов. – Нужно бы обновить. На нём он совсем молодой. А за такую мелочь можно и места лишиться.

      – Как скажете советник. Завтра же заменим, – ответил металлический голос помощницы в деловом костюме, удачно гармонирующим по цвету с голосом.

      – Напомните, какие встречи у меня запланированы на завра?

      – Утром деловая встреча с иностранными акционерами, затем ланч в узком семейном кругу, – проговорила она автоматически, но заметив удивление добавила:

      – Ваша племянница получила приглашение на олимпийские игры.

      – Ах да, – рассеянно подтвердил он, углубившись в раздумья, где пытался нащупать ящик с датой, в котором могла валяться отсылка к тому злосчастному разговору.

      – И вы обещали сестре…, – продолжала помощница, перетряхивая ящики один за другим без разбора.

      – Разумеется, я там буду! – вспылил он, так ничего и не припомнив. – Что-нибудь ещё?

      – Вечером вас будут ждать на благотворительном вечере.

      – Не переношу эти вечера! Танго тщеславия с лицемерием. Никогда не знаешь, что окажется сверху.

      – И всё же вам придётся там побывать иначе…

      – Знаю, знаю, – резко отмахнулся он, оборвав все предостережения с её стороны.

      – Я вам ещё нужна сегодня?

      – Нет. Можешь идти домой.

      – Хорошего вам вечера.

      – И тебе, – задумчиво протянул он, уставившись на танцующие язычки пламени в камине.

      Они всегда понукали его к необъяснимым приступам ностальгии и этот раз не оказался исключением…

      Лилия была особенной. И даже в падении ей удалось сохранить чистоту. Именно это и притягивало его как магнитом. Рядом с ней он остро ощущал ущербность остальных, всю их слабость, лицемерие, страх; всё то чем оправдывал свои действия на протяжении последних десяти лет на службе. Разве они заслуживают большего? Разве способны претендовать на лучшее?

      Все они ничто по сравнению с механизмом, выстроенным за последние двадцать лет. Каждый отдельно взятый человек не стоит и самой маленькой, но верной шестерёнки, вращающейся по точно заданному вектору. Его же задача сводилась лишь к тому, чтобы поддерживать данный механизм в порядке, контролируя, а в крайнем случае принудительно сметая, назойливый сор, который сводился к минимуму. Остальные, пребывающие к счастью в большинстве, его мало заботили. Они безо всякой причины приходили в дикий восторг даже от тени. В точь голодные дети, которым на стене разваливающегося дома вместо ужина показывают изображения диковинных существ, возникающих из незатейливого переплетения рук перед горящей свечой (литьё которых, по обычаям прошлой эпохи, осуществлялось исключительно в форме ракет).  

      Муки совести его не терзали и единственное к чему они сводились – выполнять свою работу хорошо. Об остальном он редко задумывался. К тому же любой из нас способен на многое, чтобы доказать дьяволу как он мелок в своём мастерстве. Не так ли?

      И вам не кажется странным тот факт, что дьявол всегда заключает договор с отдельно взятой личностью, в то время как праведники предпочитают иметь дело с большинством (это наблюдение не относится к данному тексту и является всего лишь припиской автора или его больной фантазии, точнее установить не удалось). Впрочем, о методах подписания таких сделок, как в первом, так и во втором случае, даже упоминать противно.

      В то утро Лилия показалась мне очень серьёзной и сосредоточенной. Никогда раньше её такой не видел. Может, решилась всё рассказать? Открыться, наконец. Странно, мы не обсуждали это вот уже два месяца. Я старался не давить и дать ей время. И вот время пришло. Значит, совсем скоро мы перестанем встречаться тайно. Но как было принято это сложное решение? Что подтолкнуло её к этому?

      – Любовь? 

      – Она не настолько глупа. Иначе я бы в неё не влюбился.

      – Страх?

      – Точно не страх.

      – Её чистота?

      – Нет. Здесь что-то другое. Возможно…



Отредактировано: 28.05.2018