Голубой щенкен

4. Ух, как я зол!

Вот так, незаметно, пролетел целый год с тех пор, как Голубчик поселился у Катэ. Впрочем, год на Каноде был совсем коротким, почти как земной — не то что на Фелоде. Однако, несмотря на всю рекламу, туристы по-прежнему не жаловали эту планету. Лутрин практически вымер, и даже губернаторская резиденция лишилась большей части персонала, не считая пары захудалых охранников, секретаря и кухарки. Становилось всё очевиднее, что дни колонии сочтены.

— Счета, счета, реклама, снова счета… — нахмурившись, Катэ перебирал утреннюю почту на своём компьютере. — Ответа от начальства по-прежнему нет…

Губернатор уже давно ожидал уведомление о прекращении полномочий, но оно всё не приходило. И это ужасно раздражало, хоть он и старался не подавать вида. Катэ не мог даже понять, почему так злился: потому что колония продолжала угасать, несмотря на все усилия, или оттого, что агония его губернаторства уж слишком затянулась.

Голубчик с интересом наблюдал за ним, усевшись на краю губернаторского стола.

— Боишься, что тебя уволят? — участливо спросил он, привычно перебирая в руках свою шляпу.

— Боюсь? Скорее, предвкушаю! — бодро ответил ему губернатор. — Поскорее бы разделаться с этой зловонной дырой…

— Значит, ты уедешь? — прижал уши щенкен. — А как же я?

— Что за глупый вопрос, Голубчик? — улыбнулся Катэ, сверкнув голубыми глазами. — Ты поедешь со мной. Для начала доберёмся до Фелоды. Я давно хотел устроить тебе экскурсию…

Вдруг раздался сигнал тревоги. Не теряя ни секунды на размышления, Катэ подбежал к дальней стене кабинета и отодвинул одну из картин, за которой скрывалась потайная дверь убежища.

— Что это за шум? — Голубчик лишь растерянно озирался по сторонам.

— Это пираты! — объяснил Катэ, торопливо отпирая дверь. — Скорее, прячься!

— А как же ты? — тот с сомнением остановился в дверном проёме.

— Я с ними поговорю, а ты сиди тихо, — сказал Катэ, закрывая за ним дверь.

Приказав охране не вмешиваться, губернатор наблюдал из окна своего кабинета, как суровая на вид троица приближалась к его дому. За свою жизнь Катэ повидал немало пиратов — как правило, они вполне разумны и практичны, с ними можно договориться. Жаль, что аргументов для переговоров почти не оставалось — всё ценное, что можно было увезти, уже забрали их предшественники.

Вломившаяся в кабинет вооружённая до зубов тройка одним своим видом ставила под сомнение довод об их разумности. Шлема не было только на землянине, который явно их возглавлял. И выглядел он… неординарно даже для своего вида. Смуглокожий и неописуемо лохматый: неопрятные чёрные патлы волос дополняла нелепейшая косматая борода той же масти.

 Одет он был так, словно только что вернулся с ретро-вечеринки для любителей кожи и наказаний: кожаные штаны и жилетка с ремнями на голое тело. Для самца землянина он был невысоким — почти одного роста с Катэ. Но, глядя на его широкое, угловатое лицо с внушительным носом, легко можно было поверить, что по жилам этого ужасающего типа течёт не кровь, а концентрированный тестостерон.

Будто этого мало, он был истыкан пирсингом, как подушечка для булавок. Чёрные кольца и какие-то скрепки в носу, на губах, на бровях, даже — о, ужас! — в оголённом пупке… И почти все украшения были чёрными — кроме двух разноцветных камней между бровями. Кажется, аметист и аквамарин.

Главарь угрожающе подошёл к Катэ почти вплотную. По глазам фелодца рефлекторно прошла чёрная волна. Инстинкты подсказывали, что этот землянин опасен и непредсказуем. Такому вряд ли нужен веский повод, чтобы убить.

— Я губернатор Катэ, — он попытался изобразить вежливую улыбку. — Д-добро пожаловать, господин пират…

— Я Злой, — свирепо сообщил тот.

— Прошу, не стоит злиться, господин пират…

— Моё имя — Злой! — рявкнул тот, забрызгав Катэ слюной. — Шутить вздумал, да? Никто не смеет шутить над капитаном Злоем!

— Нет-нет, что вы… господин Злой.

— Ты хоть понимаешь, как влип, усатый? Я видел твою лживую морду в рекламе! Ты так нахваливал этот кусок космического мусора, обещал роскошные игорные дома и состоятельных туристов. Я столько времени и денег потратил, чтобы добраться сюда, и что я вижу?! Сплошные болота и один заброшенный город!

Катэ молчал, боясь, что любое его слово сделает только хуже.

— Знаешь, что происходит с планетами, которые мне бесполезны? Мой корабль «Рыба» оснащён системой «Пила». Слышал о такой?

Катэ с ужасом вспомнил, что так называлась орбитальная система обороны, которой фелодцы защищали важнейшие колонии, — само собой, Канода к таковым не относилась, иначе проблем с пиратами не возникало бы. Но откуда «Пила» у пиратов?..

— Да, кажется, припоминаю…

— Тогда переходи к делу, усатый!

Пират жёстко схватил его за волосы, и фелодец зашипел от боли: мимикрические отростки были очень чувствительны к подобной грубости. Силой запрокинув его голову, Злой вынудил его опуститься на колени.

— Что вы от меня хотите? — прошептал Катэ, дрожа от страха.

— Я не собираюсь возвращаться с пустыми руками. Предложи мне что-нибудь, чтобы возместить мои потери, и я подумаю о том, чтобы сохранить твою чёрную шкуру в относительной целости. Откажешь — и я разнесу эту планету к чертям собачьим!

Капитан снова дёрнул его за шевелюру, и Катэ невольно взвизгнул. Вдруг дверь в убежище распахнулась, и Голубчик отважно бросился на Злоя с рыком — пусть и не слишком впечатляющим. Другие пираты тут же навели на щенкена оружие, но Злой скомандовал им ждать. А сам, отпустив Катэ, ухватил злобно тявкающего Голубчика за шкирку и поднял в воздух.

— Это ещё что за уродец? — пренебрежительно спросил он.

— Я страшный шаман! — грозно оскалился Голубчик, безуспешно пытаясь дотянуться до пирата острыми когтями. — Убирайся, или я нашлю на тебя злых духов!

— А, тот синюшный псих из рекламы? — поморщился Злой. — Пристрелите его, чтоб не мучился.