Гордая Роза

Пролог

Даниэла Бианчи

Сегодня был последний день в школе. Наконец-то каникулы. Мы с Доменико сидели на полянке недалеко от школы и ждали Лану. У нее было на один урок больше, чем у нас, а потом собрание, так как следующий год будет выпускным. Я сидела и, как обычно, рисовала в своем блокноте, а брат переписывался со всеми девушками подряд.

Нам только шестнадцать, а он уже знает чуть ли не всех девочек из старшей школы.

Не удивительно, что он нравится всем девчонкам. Возможно, если бы я не была его сестрой, то тоже бы присмотрелась к нему. Шатен с пронзительным голубо-зеленым взглядом. От одноклассницы как-то раз услышала, что, если он только посмотрит на тебя, то уже сразу кончить можно было.

Посмотрела я как-то раз на брата, самый обычный парень. Что в нем особенного находили. Хотя ладно, мы с ним действительно особенные. Не скажу, что у нас завышенная самооценка, но мы знали себе цену, считали себя лучше остальных.

Наши родители и Ланы сказали, чтобы мы домой пришли все вместе, потому что будет очень серьезный разговор. Наверное, другие бы дети боялись таких разговоров, ведь там часто говорят про поведение, учебу и тому подобное. Но нас никогда не ругали, мы никогда не боялись серьезных разговоров.

Я сидела и рисовала человека, который иногда появляется в моей голове. Мужчина, голубо-серые глаза, брюнет. Он чем-то был похож на меня. Будто бы он моя мужская версия, а я его женская. Когда-то я думала показать рисунки маме, может она знала этого человека. Но потом передумала. Захотела узнать сама через какое-то время. Для начала я хотела нарисовать его так, как вижу в своей голове. Это не всегда получается, но верю, что обязательно получится.

Мы дождались Лану и пошли к нам домой. За столом уже сидели наши и ее родители, а со второго этажа лился девичий смех — Виолетта, Николетта и Инес, сестра подруги. Этана сейчас не было дома — уроки музыки в школе.

Подруга. Мы не считали себя подругами. Мы были больше, чем подруги. Сестры. Это слово больше описывало наши отношения. Во-первых, наше сходство. Все этому удивлялись, а мы шутили по этому поводу, что всех обманываем и мы действительно родные сестры. Во-вторых, мы буквально понимали друг друга с полуслова. У нас было много общих интересов. Мы много времени проводили вместе.

— В общем, — начал дядя Лео, папа Ланы, спустя какое-то время молчания, когда мы сидели за столом. — Лана, как ты знаешь, я не твой биологический отец.

Лана кивнула, а я удивилась. Мы знали про это. Тетя Кьяра и дядя Лео этого не стали скрывать, а спокойно рассказали об этом ей. Она это также спокойно восприняла. Правда, можно ли считать спокойным то, что она месяц редко потом дома появлялась и часто ночевала у меня, и высказывала все, что думает по этому поводу.

— Дана, — обратилась ко мне мама.

Она нервничала, папа обнял ее, и поцеловал в висок, сказав что-то на ушко. Мне уже не нравился весь этот разговор. Общаться тут собрались, видимо, только со мной и Ланой. И зачем тут тогда Доменико. Если мы все были встревоженные, то он был самым спокойным. Будто ему плевать на все.

— Может вы продолжите? — перебил тишину Доменико. — У меня дела. Они не ждут.

— Твои девочки тебя всегда подождут, — посмеялась я, и слегка толкнула его в плечо. На что он закатил глаза и усмехнулся.

— Лана и Даниэла, — продолжила мама. — вы сестры.

— Ну это мы и так знаем. Мы же сами так себя называем, — не понимала Лана, а я нахмурилась.

— Кажется, мы действительно сестры, — тихо сказала я ей.

— Да, — сказал папа. — вы родные сестры.

— Весело, а я тогда кто? — усмехнулся брат.

— Такое возможно разве? Мы же с ним двойняшки… — я ничего не понимала.

— У вас с Ланой один отец. Брат вашего папы. Помните, мы вам рассказывали про Поло, чтобы вы знали, что у Марко был брат, — говорила мама, а мы кивнули.

— Так получилось, что мы с ним переспали и появилась ты, Лана, — сказала тетя.

— Я тоже получается от Поло? — спросил Дом.

— Нет, твой папа я, — сказал Марко.

— Ничего не понимаю, — одновременно сказали мы втроем.

— То есть…

— Да, ты от Поло, а Доменико от Марко. Такое тоже бывает.

— Но мы двойняшки?.. — говорил Дом.

Родители кивнули.

— Но от разных отцов и мой отец мертв? — спросила я.

Родители снова кивнули.

— Класс! — я резко встала со стула и побежала в свою комнату.

Я слышала, что мама начала плакать, а папа сказал, чтобы она не волновалась, что он поговорит со мной спокойно. Какой тут спокойно? Шестнадцать лет от нас скрывали всю правду. Около десяти лет мы с Ланой смеялись над тем, что мы сестры. А оказалось, что мы действительно сестры. И он собрался спокойно разговаривать? Зайдя в свою комнату, я захлопнула дверь и наконец-то дала волю эмоциям.

Папочка…

Мой отец мертв. Я жила все время в обмане. Мы с Ланой жили в обмане. Я не могла найти себе места. Ходила по всей комнате, стараясь остановить поток слез, но не получилось. Подойдя к столу, увидела многочисленные портреты одного и того же мужчины. Я уже на протяжении двух месяцев рисовала только его. Как будто он был хранителем моих снов. Моего спокойствия.

Сколько я себя помню — всегда была непоседой. Очень активной. Но чем взрослее я становилась, тем меньше старалась контактировать с людьми, тратя время на искусство. Сев около холста, я взяла палитру и вновь начала рисовать его. На этот раз с другим выражением лица. Но сколько бы не старалась — на всех рисунках он получался грустным, с опустошенными глазами.

Дана соберись!

Я всегда могла передать и радость, и грусть человека. Рисовать разные эмоции. Но с этим человеком как будто не получалось. Стараясь себя завлечь рисованием, я даже не услышала, как Марко зашел в мою комнату.

— Даниэла, мы должны поговорить, ты же знаешь наше правило… — он не успел договорить, как я его перебила.