Гори оно огнем

Глава 10

Пожилую императрицу мучила усталость, но попытки отдохнуть изматывали еще больше. После дня и ночи бесконечных аудиенций, сознание отказывалось отключаться, посылая раз за разом мучительные кошмары. Ее сына, ее милого мальчика, окружал плотный вихрь огня, стремясь поглотить навеки. Огненные всполохи накатывали волнами, скрывая от взора матери фигуру сына, и не было никакого спасения от этой стихии. Волею судьбы огонь не мог причинить императору никакого вреда, но природа пламени в этом кошмаре была иной, нежели в обычном мире и сын не мог защититься.

Беспокойные сны с бушующим огнем  уже посещали ее много лет назад и оказались пророческими. Уж как врагам удалось натравить дракона на маленького наследника, известно одной преисподней. Стены летнего дворца в то утро сотряс грохот. Когда она вбежала в сад, вырываясь из рук обеспокоенных придворных, то застала ужасающую картину. Так по ее мнению должен выглядеть ад. В самом центре этого кошмара, среди пылающих деревьев и обугленных тел, стоял ее крошка сын, совершенно голый, весь в копоти и грязи, а над его маленькой фигуркой возвышалась огромная чешуйчатая голова дракона. Из пасти зверя валил дым. Изогнув шею, дракон выдал оглушающий рев и снова наклонил голову, злобно шипя на ее мальчика. Однако ребенок ничуть не испугался. Своей мелкой ручонкой он зацепился за выступающую часть на морде чудища и потянул на себя. Дракон удивленно заморгал алыми глазами, но подчинился маленькому императору, упав на брюхо подле него. Сын подергал рукой влево- вправо, и зверь послушно покачал головой вслед за рукой, словно он кукла, а не самый опасный хищник на земле. Императрица стояла, ни жива, ни мертва, боясь пошевелиться или издать лишний звук. Кто знал, чего еще ожидать от дракона, пока он находится в непосредственной близости от ее сына.

Мальчик, все еще удерживаясь рукой за драконью голову, оглянулся и, увидев мать, растянул губы в гордой улыбке. Чудище размером с дом подчинилось его воле. Он радовался приобретению нового питомца, напрочь позабыв о любимых няньках и фрейлинах, сожженных заживо в это солнечное утро. Можно было такое отношение к погибшим объяснить привычным детским эгоизмом, но материнское сердце чувствовало – роковая встреча, воззвав к драконьей магии, вытеснила в ребенке частичку человечности.

Императрица вздрогнула – глаза малыша утратили привычный светло-зеленый цвет, и теперь светились алым. Покушение не подкосило императорский род, как того ожидали враги, а открыло двери могущественной силе дремавшей в крови де Скар, хотя и, возможно раньше времени. Империи явился истинный наследник, укрепив право своей династии на престол и утихомирив смуту после смерти императора.

Старший сын наследовать титул уже не мог. По традиции на престол восходил лишь тот, в чьих силах было подчинять себе волю драконов – основную военную силу Навурианской империи. За не имением других вариантов, разумеется. И как показал печальный опыт ее мужа, императоры, не обладающие драконьей магией, долго не живут на этом свете. Бесконечные войны и покушения еще ничью жизнь не продлили.

Сходство обоих сыновей и небольшая разница в возрасте, играла на руку их безопасности. Истинного наследника мало кто мог распознать, особенно в маске. Приходилось скрывать и лица, наследник мог позволить себе такую роскошь, пока не взойдет на престол. Придворные недоумевали, роптали, тихо посмеивались, не понимая до конца, на каком тонком волоске висит мир в их империи. Стоит истинному наследнику погибнуть, и очередная смута неминуема. Старший сын хоть и женился, заключив выгодный дипломатический союз, но у жены его рождались сплошь одни девочки без капли драконьей магии, а другого способа подчинять драконов пока не существовало.

И чем больше она погружалась в мысли о трагичном прошлом и туманном будущем, тем больше ее поражало давление со всех сторон на ее сына и на нее саму.

Напыщенный глава первого дома империи, Ноокурден, потратил час ее времени, расхваливая достоинства своей дочери и пространно разглагольствуя о вертикали власти, которую нужно разумно укреплять. Не с тринадцатым же домом родниться императорской семье, в самом деле. Леди Врайха, которая сейчас участвует в традиционном турнире, безусловно, очень красивая девушка. Но ее моральные и интеллектуальные качества вряд ли придутся по душе будущему императору. Она хорошо знает своего сына, и настаивать на подобном союзе точно не станет.

Видимо достопочтенный лорд первого дома запамятовал, чем закончился последний императорский турнир, когда юный император сделал выбор под давлением семьи, а не по велению сердца. Он был так юн в ту пору, брат ее мужа, что не нашел в себе силы противостоять семье. Черные орды чернокнижника уже подступали к стенам Эмеруса  и империя нуждалась в истинном повелителе, как никогда.

А леди из третьего дома была очень красивой, Ее глаза светились счастьем, когда она стояла в белом платье подле свадебного алтаря. Любовное зелье, щедро добавленное  в вино новобрачных, делало свое дело в тот вечер. Дешевые фокусы в сравнении с истинной магией. Когда утренние лучи упали на брачное ложе, вместо счастливой новобрачной, там лежал истерзанный труп. Несмотря на законный брак, драконья сущность императора не признала в девушке жену.

Третий дом неоднократно напоминал императорской семье о принесенной жертве во имя… хотелось бы сказать «империи». Но если без лукавства, жертва была во имя богатства и власти. Дом Годант урок не усвоил, и сегодня его глава пенял ей на их нерушимую преданность в отличие от тринадцатого дома. Не преминув похвалить свою дочь Триэллу, он нажаловался на леди Фейнон. Мол, девчонка совсем распоясалась, ведет себя как дикарка выросшая в глуши и не соблюдающая элементарных приличий, а императорская семья ей всячески потакает.  

Подобные разговоры только раздосадовали императрицу. В чем же провинилась девочка Фейнон? Не в том  ли, что посмела выжить после стольких покушений? Она видела юную леди один раз, много лет назад. И хотя та была еще совсем ребенком, никакого негативного впечатления не создавала. Кроткая печальная девочка с голубыми глазами. И под стать этим глазам, был камень на кольце, переданном девочке по просьбе казненной матери. Леди перед смертью умоляла отдать семейный артефакт дочери и письмо от ее имени. И ни в коем случае, не допустить, чтобы артефакт попал не в те руки. Ради всеобщего блага.



Отредактировано: 18.03.2018