Горизонт событий

24

24

Елена

— Струсил? — услышала я, остановившись у входа в гостиную.

— Та ну, чего вдруг? — немного неуверенно проговорил Эрик… или Дерек? — Просто круто… как-то… слишком… А если он ее вычислит?

— Даак? Или Глеб?

— Даак, конечно! Глеб – наш человек! Он все поймет!

Ох, а вот я в этом не уверена. И что за невезение? Почему я везде натыкаюсь на этого несносного типа? Близнецам и вправду нужно с ним поговорить. Демидов – опасный момент в моем плане, а они ему чуть ли не родственники.

— Прикроешь ее своим телом, — хмыкнул второй близнец. — Это ж ты у нас влюбленный вибрант. Это ж у тебя интуиция и все такое. И вообще, это все из-за тебя. Ты ей внушил, что она все может. Была тихая, спокойная мамина дочка, а стала…

— А стала… просто сногсшибательной красоткой, — это точно был Эрик.

Как же мечтательно он это произнес! Кажется, я перестаралась с гримом. (Сама не ожидала, что Даак так проникнется ложным образом Мильды Маалькофф. Планировалось стрясти с него пару тысяч за беседу и считать его чип, а он весь вечер так раздевал меня взглядом, что я буквально чувствовала, как трещит молния на платье).

Но Эрик продолжил:

— Только ей без всего этого аффского прикида намного лучше. Без него она такая… нежная.

Нет, я с ума сойду с этими двумя! Для полного счастья мне именно влюбленности восемнадцатилетнего парня не хватало! Хотя… черт… приятно …

— Зря я ей все про каалаханцев рассказала, — тихо произнесла Фиби. — И про аффэ. У нас такими вещами не играют. Это священные традиции.

— Ага, конечно! — Дерек опять хмыкнул. — Священная традиция издеваться над партнершей в постели.

— А вот это – не традиция! — сердито парировала Фиби. — Аффэ — это… это утонченность, изысканная беседа… утешение в минуту душевного разлада. А для секса есть жены!

— И для издевательств?

— Нет! То есть… бывает… иногда. Быть женой каалаханца – это великое смирение, покорность… это.

— А тебе их не хватило, я так понимаю, — продолжал подтрунивать Дерек. — Ты хоть жениха своего видела?

— У нас это не принято.

— А в Гуглакси заглянуть? Ах, да, на Каалахе – запрет на распространение личных изображений. Но где-нибудь он должен был всплыть?

— Я даже имени его не знаю, знаю только, что он из тридцатки Первых Семей.

— Ого!

Тридцатка Первых Семей. Самые именитые каалаханцы, непризнанная аристократия, ведущая род от первых поселенцев.

— Мне о нем мачеха рассказывала, — неохотно призналась Фиби. — Восторгалась: ах, ах! Молодой, красивый, ни одной жены пока. Типа я первой могу стать.

— Чего сбежала тогда от такого? Да, шучу я, шучу. Ай! Фиби! Кошку убери! Чего она?

— Пузичка, ату его!

— Сколько жен у Даака? — оживился Эрик.

— В данный момент ни одной, — сказала я, входя. — С последней своей четверкой он развелся два месяца назад.

— Чё так? — поинтересовался Дерек, продолжая отмахиваться от разъяренных Фиби… и Пузички, решившей, что её хозяйку обижают.

— Детишек ему не родили.

— У пацана явные проблемы, а виноваты девчонки?

— Так всегда бывает, — подтвердила я, садясь и игнорируя полный обожания взгляд Эрика. — Дерек, — я обратилась ко второму брату. — Мне надо, чтобы ты связался с Юри.

— Зачем? — озадаченно спросил Дерек. — Свяжись с ней сама.

— Ситуация другая. Мальчики, мне нужно, чтобы вы за меня поручились. Я хочу работать на «лилию».

… В комнате наступила тишина. Дерек резко посерьезнел и сказал:

— Ты уверена? Елена, я хочу, чтобы ты отдавала себе отчет: «лилия» - серьезная организация. И незаконная. Это не переодевания в красоток, не игры и не флирт. Мы с братом толком-то в «лилию» не входим, просто помогаем иногда. Юри понимает, что для нас это опасно. Один прокол – и прощай, наша мечта, прощайте, Академия и Космос. Люди, которые работают с Юри, иногда рискуют жизнью. И еще: им ставят ментальную блокировку – ограничение на распространение информации. Если они попались – они сами за себя. Никто не должен узнать, на кого они работают… работали.

— Были случаи, когда ребят пытали, — тихо сказал Эрик. — Поэтому там… особая блокировка, с частичной потерей памяти в случае взлома.

— Но организация растет и все больше людей тайно приходит в нее, чтобы решать проблемы обездоленных, незащищенных, униженных, так? Я все понимаю, — произнесла я. — Все обдумала. Да, вы правы, с Дааком… это было глупо. Хотелось ли мне пощекотать нервы? Возможно. Стремилась ли я к банальной мести? Скорее всего. Но я могу помочь, — я посмотрела в глаза Эрику. — Я поняла, что могу, что у меня есть… потенциал, способности к перевоплощению. Это всегда было во мне, ты был прав, Эрик. И вчерашняя история не предел моих возможностей. Я не хочу тратить свою жизнь на… прозябание в теплом уголке Кластера, подальше от навязчивых родственников. Я хочу попытаться.

— «Лилия» работает с условно-живыми, интегрированными киборгами, теми, кто осознал себя человеком, — напомнил Эрик, — помогает им добиться освобождения или… бежать.

— Я знаю. Именно поэтому я хочу помочь. Бывают же разные ситуации, верно?

— Что ж, — Дерек встал, нахмурился и сообщил: — Признаюсь, я ожидал чего-то подобного, Елена. Пойду говорить с Юри. Думаю, она согласится. Ты точно уверена?