Город 38

Глава 4

"Успокойся. Успокойся... Просто вздохни поглубже... Во-от та-ак...".

Прислонившись спиной к регистрационной стойке, Арон ещё раз посмотрел на темноту, поджидающую впереди, и дрожащей рукой прикрыл глаза. Он уже понял, что ошибся. Это место не было лабораторией из ночных кошмаров. Абсолютно всё, начиная от формы светильников и заканчивая цветом краски на стенах, отличалось от его снов. Однако убедить свой мозг в том, что всё в порядке и побороть панику ни как не удавалось.

"Давай же, соберись. Ну, подумаешь лаборатория... И что это значит? Только то, что Макс был прав, и наши учёные также проводят опыты над людьми, не более того... Тогда почему я весь дрожу?"

- Арон, ты как? - судя по взволнованному голосу Ник, выглядел он очень скверно.

"Так, всё! Возьми себя в руки! Нечего девушку пугать".

Бывший подполковник вытер струившийся со лба пот и, пытаясь улыбнуться, ответил:

- Нормально. Правда, кажется у меня боязнь заброшенных лабораторий.

- Да, понимаю. Место тут действительно жуткое. - Ник чувствовала, дело было не просто в страхе, Арон явно что-то недоговаривал. Но видя его состояние, она решила оставить все вопросы на потом. - Не бойся, я буду рядом. Вместе уж как-нибудь справимся, верно?

- Да, да... - кивнул Арон, хоть и не разделял энтузиазма своей спутницы.

- Пойдём. Не стоит здесь задерживаться. - с этими словами Ник взяла его за руку и уверенно повела в центральный коридор.

Едва они оказались в обволакивающем полумраке, новый приступ дикого страха накрыл Арона. Ник поняла это, ощутив, как сильно он сжал её ладонь. Она посоветовала ему смотреть только себе под ноги, что впрочем, не особо помогло, и через несколько метров их продвижение практически остановилось. В воздухе повисла тишина, прерываемая только тяжёлым мужским дыханием.

- Знаешь, - неожиданно заговорила Ник, - когда-то и мне было здесь очень страшно. - задумчиво проведя своей птичьей рукой по стене, она повернулась к Арону, придумав как можно ему помочь. - Присядь, расскажу тебе историю.

Еле державшийся на ватных ногах Арон, опустился на пол сразу как услышал просьбу Ник. Продолжить путь он всё равно не мог, поэтому просто закрыл глаза, надеясь, что сверлящая виски боль рано или поздно отступит.

- Всё началось в девять или десять лет, точно не помню. Война подбирались к нашему городу, а я была слишком маленькой, чтобы понять, почему взрослые ходят такие хмурые, и почему мы перестали отмечать праздники. Да и родители при мне старались ничего такого не обсуждать. Надеялись, вдруг всё обойдётся? - Ник замолчала и как-то по грустному ухмыльнулась. - Не обошлось. В тот летний день я пошла гулять с мамой в парк. Аттракционы, много людей, радостные детские крики. Всегда любила это место. И была у меня одна вредная привычка, за которую я нередко получала. Я любила спрятаться от матери в толпе и будучи незамеченной, наблюдать как она меня ищет. Естественно ей такие игры не нравились, но хоть я и знала, что дома меня ждёт строгий выговор, всё равно не могла устоять. Так было и в тот раз. Я стояла за фонарным столбом и весело хихикала, глядя как моя мама обеспокоено вертит головой. Сказал бы мне кто в этот момент, что больше никогда её не увижу, ни за что бы не поверила.

Внезапно завыла сирена и почти сразу за ней раздались взрывы. Все бросились бежать, так что я быстро потерялась в толпе, а какой-то мужчина, увидев это, схватил меня и привёл в ближайшее убежище. Там было много народу, особенно детей, но, к сожалению, матери внутри не оказалось. Два дня до нас доносился грохот с поверхности, и всё то время я провела в слезах, думая, что она ищет меня там, под бомбами, отказываясь уходить в безопасное место, не узнав в порядке ли я. Думала, что её убили и всё только по моей вине. Впрочем, может, так оно и было.

В любом случае, на третий день, когда закончились боевые действия, двери убежища открылись, запуская с десяток имперских солдат. Оказать им сопротивления ни кто не решился, даже когда они начали забирать детей. Честно сказать, в тот момент я на секунду ощутила злобное удовлетворение, видя, что те, кто провёл все эти сутки со своими родителями, испытают такие же чувства, которые пришлось испытать мне. Нас посадили в большие фургоны без окон, а затем привезли к уцелевшей школе. И, как выяснилось, позже мы были далеко не первой партией и далеко не последней. Там, внутри царил настоящий хаос. Десятки, если не сотни, детей бились в истерике, кричали и плакали, прося вернуть их домой. Каждый этаж дрожал от их несмолкаемого рёва, и только благодаря девушкам в белых халатах, снующих между особенно буйными малышами и вкалывающими тем какой-то препарат, отчего они проваливались в полу сонное состояние, удавалось поддерживать порядок.

Меня, как и всех новеньких, привели в актовый зал, где взяли анализ крови, а потом накормили и отправили отдыхать в один из классов переоборудованный под спальню. Вот там-то я и сломалась. Отчаяние вместе со стрессом пережитые в убежище не прошли даром, напрочь замкнувшись в себе, я буквально отключилась от внешнего мира. Сидела целыми днями на одном месте, смотрела сквозь стену и ни с кем не разговаривала. Когда меня приводили в столовую, на автомате съедала свою порцию, когда санитарки приходили за очередной порцией крови, не задумываясь протягивала руку, когда привозили новых рыдающих детей, я даже не замечала шума. Для меня всего этого словно не существовало.

Так прошла неделя. Мои соседи стали куда-то пропадать, а новичков привозили всё меньше и меньше. В итоге, может быть из-за моего покладистого поведения, а может из-за чего-то ещё, в классе осталась я одна. Но не все дети исчезли. Помимо меня в школе их было ещё около тридцати, мы, как и раньше встречались в столовой. Многие из них уже успели подружиться и собирались небольшими группками, рассказывая разные истории, и подбадривая друг друга. Я же до сих молчала, целыми днями практически не поднимаясь со своего места, так что познакомиться со мной желающих не нашлось.



Отредактировано: 30.08.2018