Город, в котором умирают ангелы

ГЛАВА 5

А потому сказываю тебе: прощаются грехи её многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит.

Ей же сказал: прощаются тебе грехи.

(Лк., 7:47-7:48)

 

Наши дни

 

Легкий стук в дверь заставил поднять голову. В мою спальню с почтительным поклоном заглянул Иосиф.

- Ужин накрыт в столовой.

- Благодарю, - я кивнула и встала. После чего, пока дворецкий не скрылся за дверью, уточнила, - отец будет? Ты спрашивал?

- Нет. Виктор Алексеевич еще работает у себя в кабинете. А после, он передал, собирается на ужин в ресторан в компании своей девушки Снежаны.

- Он так и выразился? «Своей девушки»? – со скрытым недовольством переспросила я.

Иосиф промолчал, но по его выражению лица я поняла, что пожилой дворецкий по своему обыкновению перефразировал ответ отца так, чтобы звучал он соответственно. Этому дому и нашим ролям в нем.

- Спасибо, в таком случае, я тоже откажусь. Мы с Зо сегодня плотно пообедали.

Пожилой мужчина манерно кивнул и молча удалился.

 

Я спустилась по лестнице на первый этаж и направилась в сторону отцовского кабинета и библиотеки.

Особняк безмолвствовал, утопая в вечерних сумерках. В коридорах и холле горели неяркие бра, в свете которых многочисленные скульптуры в рыцарских доспехах выглядели зловещими. А вот картины на стенах под специальными лампами наоборот - будто светились изнутри, играли оттенками масляных красок, оживали.

Я прошла мимо открытой двери в столовую, улыбнулась уголками губ, услышав очередную несдержанную и полную бахвальства реплику Гоши в ответ на сухой комментарий Иосифа, завернула за угол и постучала в закрытую дверь отцовского кабинета. Напротив нее, почти как в офисе, располагалась арка-вход в библиотеку.

Дождавшись негромкого: «Войдите», я открыла дверь и шагнула внутрь.

- Как дела с документами по «Бристолю», которые я передала тебе вчера?!

- Все весьма прилично, есть за что зацепиться, - не отрываясь от изучения бумаг на столе, ровно ответил отец. Я заметила, что, несмотря на показную сосредоточенность, внимание его было рассеянным, мысли витали далеко от сегодня, здесь и сейчас. – Кого собираешься отправить с нами в Москву?

- Уже распорядилась насчет Мыльникова. Он – лучшая кандидатура. Умен, любит суды, клинический закостенелый победитель. У Мыльникова достаточно острые зубы, чтобы разорвать противника и достаточно мертвая хватка, чтобы удержать, пока не сдохнет. А еще у него на руках учредительные документы «Бристоля». Так что вполне возможно «рвать» и «держать» не придется.

Отец поднял голову и посмотрел на меня серьезным холодным взглядом. Что-то глубоко внутри его глаз заставило меня усомниться в собственной решительности и уверенности.

- Будь готова, в случае необходимости, сама прилететь в Москву.

- Что-то не так? – я заняла место на диване рядом с рабочим столом. Кресла для посетителей были жутко не удобными. Антикварные, статусные. Однако высидеть на них больше десяти минут казалось нереальным. Полагаю, отец нарочно поставил эти кресла в свой кабинет, чтобы редкие гости не задерживались, не отвлекали его от работы.

- Ничего серьезного, - взгляд отца снова стал рассеянным, невидящим. Он повернул голову и посмотрел на пейзаж за окном – утопающий в свете садовых фонарей задний двор. Я ждала, не уверенная, как поступить дальше – уйти, чтобы вернуться к этому диалогу позже, или дождаться внимания отца сейчас.

Наконец, через минут пять он заговорил. И начал совсем не с того, с чего я ожидала:

- Я сомневаюсь в Михаиле. В последние недели его продуктивность снизилась. Я наблюдал. Думаю, это связано с тем, что Михаил достиг вершины карьерного роста в моем бизнесе. В нем исчезла мотивация, дополнительная старательность, ориентированность на результат.

Я опешила, позволила себе на мгновение слабость – убрать неприступную нечитаемую маску с лица. Отец не заметил. Он так и не повернул голову, не отвел взгляда от спускающейся с небосклона на землю ночи и от играющих в свете светильников теней деревьев, кустарников и садовой мебели.

- Он – хороший человек, - собравшись с мыслями, нейтрально возразила я. Внутри возникло, впервые за все время, желание рассказать отцу правду о наших отношениях с Мишей. Остановила меня сознательность.

- В четверг он не приехал в офис, - категорично заявил отец. – Позвонил мне с утра и отпросился, якобы по семейным обстоятельствам.

- Я вроде слышала, что у его родных произошли неприятности.

- И что?! – отец повернул голову и посмотрел на меня требовательно. Потом, видимо что-то вспомнив, поправился. – Ах да…

Я изобразила легкую понимающую улыбку.

- Кстати, а что ты хотела?



Отредактировано: 02.03.2020