Гость

Глава 1.1 Наследство

Тело… Какое счастье его иметь, не правда ли? Двигать ногами, руками, танцевать, обнимать любимого человека, целоваться, дышать полной грудью.

У меня отняли тело, когда мне было пятнадцать, и теперь я вынужден жить в телах других людей.

Меня зовут Филипп. Таких как я называют безликими, и нас осталось совсем немного. Около пяти человек на всем белом свете. И один из них вот уже несколько лет живет в моем теле.

Я найду его, чего бы мне это ни стоило, и верну то, что принадлежит мне по праву.

Глава 1.1 Наследство

— Черт… — протягиваю скрипучим голосом и оглядываю худую дряблую руку, к которой подведена капельница.

Смотрю на белую сорочку, с трудом поднимаю свободную руку и ощупываю лицо.

Веду пальцами по щеке и поджимаю пересохшие губы от омерзительных ощущений: череп, обтянутый сухой кожей, впалые глаза. Трогаю волосы и подмечаю, что они по сравнению с телом неплохо сохранились: приятные на ощупь, густые, и, судя по пряди, которая свисает на глаз, седые.

Пока что сложно предположить, в чье тело мне «посчастливилось» попасть на этот раз, но, судя по двум бугоркам, выпирающим под сорочкой, я точно женского пола. Скорее всего старуха, которая лежит в больнице и вот-вот кони двинет.

Обычно я редко попадаю в тела умирающих людей. Честно скажу: хуже этого ничего не придумаешь.

Мне всего двадцать три отроду, я полон сил и энергии, поэтому предпочитаю попадать в здоровые тела, которые активно двигаются и у которых ничего не болит.

А когда оказываюсь в телах людей, находящихся при смерти, чувствую себя булыжником, лежащим на дне моря. Я, конечно, могу раскачать тело старика или лежачего больного, но на это мне требуется слишком много сил.

— …А я тебе говорю, что надо продать дом и поделить деньги поровну! — доносится раздраженный мужской голос, и в палату входят двое парней-близнецов в черных костюмах.

Закрываю глаза и делаю вид, что сплю. Я только что попал в это тело и пока что не готов разговаривать с родственниками его обладательницы.

— Привет, бабуля… — слышится вздох. — Ну, как ты тут?

— Макс, завязывай. Перестань строить из себя любящего внука. Она все равно ни хрена не слышит. А ну-ка, проверь дыхание. Может, она уже того?

Моего носа касаются холодные пальцы.

— Дышит, — недовольно ворчит парень.

— Живучая, черт бы ее побрал! — выплевывает второй.

Кажется, эти двое вовсе не рады, что их бабуля до сих пор жива.

— Сколько она лежит в этой больнице? Месяц?

— Почти.

— Мне осточертело ждать, Макс! Может, она еще год протянет на этих долбаных препаратах.

— И что ты предлагаешь?

— Может, поможем ей отправиться к богу? Вспомни, как она мучилась от боли, как просила его освободить от страданий.

У меня аж пульс подпрыгивает от такого предложения.

«Мне не послышалось? Мать вашу, вы серьезно хотите тюкнуть собственную бабулю?!»

— Ты что, хочешь грохнуть ее?

«Ну хоть кто-то из них адекватный. Фу-у-х».

— Почему сразу грохнуть? Всего лишь избавить от мучений.

— Нет, так дело не пойдет.

«Молодец, парень! Так держать! — поддерживаю адекватного внука. — Бабуля на том свете замолвит за тебя словечко».

Не успеваю обрадоваться, как он убивает меня следующей фразой:

— Мы не можем просто так взять и грохнуть ее. Нас посадят. Нужно придумать, как это сделать так, чтобы мы были вне подозрений.

«Ах ты черт с ушами! Так ты заодно с братцем?»

— Макс, она уже еле дышит и давно не приходит в сознание. Нужно просто приложить подушку к ее лицу, немного подержать, и все. Думаешь, кто-то станет нас подозревать? Я тебя умоляю. Ее смерть ни у кого не вызовет подозрений. Все будут уверены в том, что бабуля просто дожила до своего часа.

— И тогда мы наконец-то станем полноправными хозяевами ее дома и всех денег на счетах.

— Вот именно, бро!

— Но ты же не хочешь придушить ее прямо сейчас, средь бела дня?

Я напрягаюсь, боясь услышать положительный ответ. Потому что, даже если мне придется противостоять, то сейчас это точно не получится сделать. Я еще не наполнил это тело своей силой. Даже не смогу позвать на помощь.

— Я что, дебил, по-твоему?! Конечно же, не сейчас. Вернемся сюда вечером, когда в больнице будет меньше людей.

«Так, отлично, у меня хотя бы есть время до вечера. Вот уроды! Они все-таки хотят придушить беспомощную бабулю?»

— Ладно, идем.

Как только хлопает дверь, я распахиваю глаза и выдыхаю из себя столько воздуха, сколько смогли вместить в себя эти легкие.

— Чума-а… — в шоке протягиваю хриплым голосом. — Вот это родственнички, мать вашу! И что прикажете с ними делать?