Гости

Гости

1

Ждать отправления поезда оставалось недолго. Пыхтящий локомотив выбрасывал пар в раскалённый воздух и нетерпеливо ждал отмашки минутной стрелки часов, висевших над платформой. Вместо того, чтобы поторопиться к ближайшему вагону, Амитта подошла к низкому конусовидному камню, проткнувшему перрон. Стянула сандалию, коснулась ступнёй гладкой поверхности камня. И мир преобразился. Предметы наполнились смыслом, и каждый подавал Амитте знак.

Журналы в киоске, оказывается, были выложены в последовательности, предрекавшей в скором времени грозу. Старенькая тележка, которую толкал перед собой носильщик, дребезжала, повторяя: “Закрой-чемодан, закрой-чемодан”. Когда переднее колесо подпрыгнуло на колдобине, одна из сумок шмякнулась с тележки на землю. Из неё выпал ярко-красный праздничный халат, вытянувший рукав в сторону здания вокзала. “Посмотри, посмотри!” – загомонили голуби с крыши.

Амитта взглянула туда, куда указал халат. В сплошном потоке пассажиров, стекавшем по ступеням с платформ, образовался узкий коридорчик, и в конце него стоял иностранец. “Он, он! – вопил каждый столб. – Отсчитывай перемены от его появления!”

Девушка вцепилась взглядом в лицо чужака, казавшееся изнеженно-бледным рядом со смуглыми хиннами, разряженными в пёстрые халаты, и ей стало плохо. Из камня в тело Амитты рванулся дикий холод. Одновременно её замутило, виски проломила пульсирующая боль. Девушка упала на колени, и как только ступня перестала соприкасаться с камнем, боль ушла. Лишь голова кружилась.

Предупреждающий свисток паровоза не дал отдышаться. Амитта вскочила на ноги, сделала шаг и поняла, что забыла надеть сандалию. И сумка, сумка… Неужели спёрли? Она ведь отключилась всего-то на несколько секунд!

Неожиданно и сумка, и сандалия оказались прямо перед глазами – их держал тот самый белокожий парень и улыбался.

– Твой поезд? – кивнул он в сторону пыхтящего паровоза. Незнакомец говорил на лапайезском, родном языке большинства туристов, ошивавшихся в столице Хинни.

– Мой, – отозвалась Амитта и попыталась забрать у парня сумку.

Её ответ почему-то обрадовал иностранца, и он перехватил похищенный багаж так, что тот оказался вне зоны досягаемости. Босоножку он, похоже, тоже возвращать не собирался.

– Нам по пути, я помогу, – торопливо пояснил парень и, сжав локоть Амитты, двинул в сторону вагона.

Та только и успела, что ойкнуть из-за того, что ковылять без сандалии оказалось больно. А иностранец знай себе тащил девушку к поезду, так нагло и самоуверенно, будто взял её вещи в заложники и в случае неповиновения угрожал сумке жестокой расправой.

В вагоне Амитта уселась на первую свободную скамью, поезд тут же тронулся.

– Мне нужно обуться! – возмущённо воскликнула она и выхватила у парня сандалию.

– Пожалуйста, – фыркнул он и приземлился напротив, плюхнув сумку Амитты прямо на пол. – Если бы ты начала застёгивать всю эту чёртову прорву ремешков прямо на перроне, то успела бы только помахать заднице последнего вагона.

Сложив руки на груди, девушка зло уставилась на иностранца. Вот ведь отвратительный хам! Она ещё могла терпеть приезжих, когда за неплохие деньги проводила экскурсии по столице, но сейчас-то в честь чего?

– Ты хам, – заявила Амитта и ощутила, что краснеет. – Извини.

Парень, казалось, сначала опешил, но тут же заулыбался:

– Нет, ты права, грубовато вышло. Просто смотрю, поезд уходит, а ты там стоишь на одной ноге. У вас тут все, конечно, чудные немного, но тебе, вроде как, ехать нужно было, я и решил… Меня Эмерик зовут или Рик, как больше нравится.

– Ладно, – буркнула Амитта и невежливо не представилась в ответ.

Она отвернулась к окну, и какое-то время прошло в молчании. Пока девушка не заметила, что Рик тянет носом воздух и прямо-таки буравит её взглядом.

– Что? – не выдержала она.

– Что? – тут же переспросил парень, явно растерявшись.

– Мне кажется, или ты ко мне… принюхиваешься?

– Я? Ну да, больше тут и нет никого. Извини, я не специально. Давай угадаю: жасмин, кардамон и... что-то цитрусовое. Апельсин?

Амитта удивлённо вскинула брови и утвердительно кивнула. Что она, в самом деле, взъелась? Парень не виноват, он просто знак, почтовый столб, обозначающий начало события. Какого, интересно? Судя по боли, испытанной в точке касания, хорошего ждать не стоило.

– Ты изготавливаешь духи? – спросила Амитта, давая шанс на беседу.

– А тебе нравятся парфюмеры? Ай, ладно, нет, я просто кондитер. Звучит, конечно, не так впечатляюще, но зато честно.

– А я трогаю доисторические камни и вижу будущее. Как тебе такие девушки? Если в твоём вкусе, то я обожаю кондитеров.

– А вот это уже впечатляюще! – хохотнул Рик.

Амитта белозубо улыбнулась, кокетливо склонила голову. Ну ладно, если не злиться, то Рик вполне себе ничего. Гладко выбритые лапайезские мужчины в рубашках, штанах на подтяжках и с кучей предрассудков относительно хиннов всегда казались девушке немного нелепыми. Но зато у Рика были ярко-голубые глаза, точно волна на мелководье в солнечный день, и это было красиво. И голос, обволакивающий шёлковый тенор, каких она в жизни не слышала. Пожалуй, хотя бы ради этого стоит поддержать беседу.

– Туристы обычно не забираются дальше столицы. Зачем ты едешь в Пуджами? Городок маленький, смотреть особо не на что.

– Учиться. В Лапайезе уже каждый пятый – кондитер. На любом углу кафешки с бланманже, пирожными макарон и эклерами. Захотелось, знаешь ли, разнообразия. Нашёл в журнале кондитера из Пуджами – Манно зовут. Написал письмо… На самом деле три письма, и он согласился меня поучить.