Гранд-Вавилон: Гладиатор

Глава первая. Эпизод первый

Глава первая

Дождь хлынул резко, сплошной стеной – странно для Гранд-Вавилона, где дожди обычно имеют долгую предысторию из туч и мороси; резко, как неловкий поворот в пьесе автора-графомана. Алиса недовольно посмотрела на небо и натянула капюшон куртки – зонта у неё с собой не было.

Кажется, сезон одиноких прогулок по ночам пора закрывать.

Она выключила фонк в наушниках, развернулась и пошла обратно, в сторону дома, натянув капюшон так глубоко, как могла, – но промозгло-холодные струи всё равно текли по лицу, шее, спине. Под ногами заплескались лужи, где-то завизжала сирена, заворчал гром; редкие прохожие, спрятавшись под зонтами, куртками, рюкзаками и пакетами, тоже заспешили в сторону светофора.

Алиса улыбнулась – от смеси холода и непонятной эйфории. Она вышла из дома из-за тягостного томительного чувства – не то чтобы одиночество, не то чтобы грусть, но всё то же пресловутое «лишь бы, лишь бы что-нибудь случилось». Вот и случилось. Хотя бы дождь.

Вода в лужах пузырилась, образуя над каплями маленькие прозрачные купола. Алиса уже почти бежала, но в обуви захлюпало, и ноги промокли насквозь; вот чёрт. Наконец-то дорога – значок светофора размыто светится сквозь занавес из воды. Зелёный – ещё десять секунд; отлично. Она успевает.

Алиса побежала по переходу, придерживая руками мокрый капюшон, и – оглохла от визга тормозов; споткнулась, упала, не сумев удержать равновесие.

Темно. Мокро. Ничего непонятно.

Меня сбили?..

Её никогда ещё не сбивала машина. Почти смеясь от абсурдности происходящего, она с усилием встала на четвереньки, а потом на ноги, покачиваясь, добрела до обочины. Голова пульсировала болью; было тяжело дышать.

Что надо делать в такой ситуации?.. Она коснулась рукой затылка – мокро, вода, но крови нет. А вот удариться об асфальт она ударилась, и неплохо – боль свербит, звенит, как противный комар над ухом. Проверила в кармане телефон – промок, разумеется, но на месте; ключи тоже на месте; хорошо, что не взяла сегодня ничего, кроме телефона и наушников.

Стоп. Наушники.

Чёрная машина, сбившая её, затормозила у перехода; оттуда выскочили двое – полный мужчина с объёмистым животом и невысокая пухленькая женщина. Женщина подбежала к Алисе, в панике ощупала её, взяла за локти, испуганно бормоча что-то на смеси английского и своего родного языка.

Мигранты.

– Как ты? Больно?! Где больно? Здесь нет больно? Прости, прости, как ты, мы тебя не видеть, дождь...

– Нормально, всё нормально, – выдавив улыбку, заверила Алиса. Мужчина стоял поодаль и просто таращился на неё, как филин – видимо, он по-английски не говорил совсем. – Только помогите найти наушники, пожалуйста...

– Что найти? Как ты, здесь больно? – не унималась женщина, суетясь вокруг неё. – Врач надо? Больница надо?!

– Нет-нет. Только наушники, они где-то на дороге, – она коснулась ушей и медленно повторила: – Наушники. Слушать музыку.

– Э! – вскрикнул мужчина, выудив что-то маленькое из лужи. Машин вокруг уже не было – как и людей. – Адын есть!

– Вон там второй, – пробормотала Алиса, указав вправо. Второй наушник и кейс, похожий на белое яйцо, тоже сиротливо лежали в смеси воды и грязи; мужчина подал всё ей, и она благодарно улыбнулась. – Спасибо большое! Всё в порядке, я пойду домой, я тут недалеко живу. Не переживайте.

– Э-э, нет уж, нет, садись, мы тебя везти! – строго распорядилась женщина, вытирая её лицо ладонями; сняла свою куртку и накинула на неё – вопреки слабому сопротивлению. – Зачем так поздно, в дождь – ногами?! Тебя не видеть, совсем не видеть!

– Да не стоит, правда, я...

– Нет, садись!

Женщина подвела её к машине, приобняв за плечи; мужчина галантно придержал им дверь, а сам уселся за руль. Жена села рядом с ним. Алиса лишь сейчас поняла, что кресел только два – сзади кузов.

– Но тут же!

– Сядь сюда, сюда! – скомандовала женщина, похлопав ладонями по коленям. Алиса замерла, дрожа от холода и адреналина, в сомнениях от этой идеи; с неё всё ещё ручьями текла вода.

– Я же всё залью – и салон, и вас...

– Сюда, сюда! – больше не слушая возражений, женщина втянула Алису внутрь и захлопнула дверь. Мужчина завёл мотор.

Лобовое стекло заливал ливень; дворники бессмысленно, но старательно ёрзали туда-сюда, разгоняя воду. Алиса коснулась горящего болью затылка и шеи; заметив это, женщина снова озабоченно заворковала.

– Как ты, а? Болит? Мы тебя совсем не видеть!.. – сокрушалась она.

– Всё нормально, – повторяла Алиса, дрожа и ёрзая – сидеть на коленях постороннего человека было неловко. Вся в воде, с ушибленной головой, в чужой машине, ещё и на коленях женщины – сплошной сюрреализм.

Гранд-Вавилон всегда наказывает её, когда ей становится скучно.

Женщина продолжала что-то встревоженно лепетать – но вода на стекле вдруг засветилась голубым и красным. Полицейская мигалка.

Вот чёрт. Только этого не хватало. Алиса обречённо смотрела, как им преграждают путь, как мужчина, вполголоса ругаясь по-своему, тормозит и выходит из машины – навстречу людям в форме.