Граница Пустоты

Глава 14. Воспоминания

Я очнулся, только стоя в Священной роще. Вдалеке горели огни общаги. Теплые комнаты, милые беспокойства, связанные с сессией, шутки и горящий камин. Моего мира больше не существовало. Я чувствовал себя чудовищем, стоящем где-то за гранью. Могу ли я вернуться? Или мне оставался только холодный темный переулок, в компании узурпаторов и разлагающегося трупа? Нет. Это не могло быть правдой!

Я решительно зашагал к главному корпусу. Мне немедленно нужно знать все!

- Что случилось?

Уж не знаю, как я выглядел, но, увидав меня на пороге своего кабинета, ректор отложил все бумаги и подскочил ко мне. Я только потом понял, как мне повезло, что он был на месте.

- Мне просто необходимо знать все! Прямо сейчас! – выкрикнул я.

Меня трясло, а взгляд, должно быть, был и вовсе безумный. Любой другой человек, услышь он, что он паладин смерти, только бы посмеялся в лицо сказавшему такую чушь, я же поверил каждому их слову.

- Мне нужно убедиться! Мне нужно знать!

- Ротаквэ, успокойся! – Айзор схватил меня за плечи и встряхнул.

Мне нужно было убедиться, что все это – лишь глупое вранье.

- Вы обещали! Вы сказали, что поможете узнать мое прошлое.

- Ты должен успокоиться и рассказать мне, что произошло, - настаивал Айзор.

- Просто помогите мне! – закричал я, сам пугаясь своего голоса.

Айзор положил руку мне на лоб.

- Вы должны помочь мне, - язык стал заплетаться, слова давались с большим трудом. – Вы обещали…

Я понял, что засыпаю и ничего не могу с этим поделать. Я провалился в успокаивающие объятия сна без сновидений.

Сквозь ресницы слабо просвечивал свет настольной лампы. В кабинете царил полумрак, ректор сидел за столом и что-то писал в блокноте длинным старинным пером. Нет, возможно, перо было и новое, но такими давно уже никто не пользовался.

- Проснулся, наконец, - сказал он, отложив перо и глядя на меня. – Как отдохнул?

- Спасибо, нормально. - Я понял, что лежу на своем излюбленном кожаном диване.

- Моего «успокоительного» должно было быть часа на два, но ты, наверное, сильно устал.

- Я почти не спал, готовясь к зачету, - признался я. – А сколько сейчас времени?

- Почти два.

- Ночи?!

- Ну не дня же, - усмехнулся Айзор, глядя в темное окно.

Я вспоминал о том, почему меня пришлось «успокаивать», и ужас постепенно снова пробирался к моему сердцу.

- Что случилось? – спросил Айзор, видя мое состояние.

Я рассказал ему, что встретил узурпаторов, и что они сказали такое, чего бы я не хотел услышать. Айзор не стал расспрашивать подробности.

- Мне очень нужно знать правду, - взмолился я. – Пожалуйста, если это возможно, помогите!

Я видел, как Айзор задумался. Кажется, он знал способ, но что-то его останавливало.

- Пожалуйста, - повторил я.

- Хорошо, - согласился Айзор. – Иди туда.

Я вышел на середину кабинета, ректор подошел ко мне. Глаза его стали ярко-алыми.

- Ректор, - забеспокоился я.

- Все нормально. Расслабься.

Он положил руки мне на виски. Я почувствовал прохладу и умиротворение. Тут он дернул меня за руку, увлекая за собой, и я сделал несколько шагов вперед. Ректор передо мной улыбался.

- Что? – удивился я.

Он глазами указал мне за спину. Я обернулся, и увидел странную картину: я по-прежнему стоял на месте, а ректор все так же держал пальцы на моих висках.

- Ну, хорошо, - сказал я, ничему не удивляясь, - мы отделились от своих тел. Но как мы попадем в мою память?

- А мы уже в ней, - отозвался ректор. – Нужно только перемотать. Вспомни последнее, что ты помнишь перед провалом в памяти, хорошо?

Я вспомнил то, как сидел дома и разбирал игрушечную модель самолета. Это было практически последнее, что я помнил.

Перед глазами тут же предстала эта картина. Сначала я подумал, что это похоже на кино, но потом возразил себе, определив, как сон. У вас бывали сны, где смотришь как бы со стороны, но одновременно чувствуешь себя и главным героем? Я знал все мысли того меня, тринадцатилетнего, который сейчас возится с самолетом, я чувствовал все, что чувствует он, как будто переживая повторно, но одновременно я чувствовал руку ректора, крепко держащего меня, и я знал, что это всего лишь воспоминания.

В дверь позвонили, и я отбросил крыло самолета, которое до этого пытался аккуратно развинтить на три части, и кинулся открывать, в надежде, что это вернулись родители. Они сказали, что прилетят поздно вечером, но я был мал и еще верил в чудеса.

- Дядя Киал? – сказал я, увидев, кто стоит на пороге. – А мамы и папы еще нет.