Границы мира

Прошло двадцать лет с тех пор, как мы оказались вынуждены существовать в болотах. Кто по щиколотку, кто по горло, а кто и вовсе живет, не чувствуя дна под ногами. Катастрофа пришла внезапно: синоптики бормотали что-то невнятное про глобальное потепление, экологи - про озоновый слой, сейсмологи - про движение плит. Никто не обращал на них внимания, пока весь мир не превратился в огромный, грязный, бурлящий океан. А когда превратился, так и вовсе перестали об этому думать - вся техника с издевательской скоростью ушла под воду, и ученые развели руками: "Не слушали - получайте. Теперь уж точно ничего не скажем".

Ну, случилось, так случилось.

Много кто погиб, много кто гибнет до сих пор. На улицах мокро и грязно. В воде размножается множество бактерий, несущих опасные и не очень эпидемии. В прошлом году вымер небольшой городок. Вымер бы и весь мир, если бы зараженных не огородили кольцевой дамбой, возведенной невероятными усилиями тысяч рабочих. Теперь дамбы - это настоящее чудо техники: проектированием занимаются лучшие инженеры. А десять лет назад думали, что совсем скоро с помощью с помощью 3д-принтера можно будет создавать здания! Все эти принтеры сейчас мертвым грузом покоятся на дне, и никому нет до них дела.

Мои дети не верят рассказам о том, каким могло бы быть будущее. "Папа, да разве такое возможно? Только если через пару тысяч лет."

Нет, говорю я, это будущее должно было свершиться прямо сейчас.

Каждое утро приходится одевать резиновый костюм. Если у тебя такого нет, то быть тебе всю жизнь больным. Кожа преет, истончается, впускает в себя всякую пакость. На лечение уходят месяцы: сырость гоняет микробы туда-сюда, от одного домочадца к другому, вот тебе и семья инвалидов. Достаточно двух-трех лет.

Здесь стерлись все прежние земельные границы - где ты, кто ты - зависит от того, как далеко уплыла твоя лодка от очередного ориентира, а их осталось не много. Для кого-то это Кремлевская звезда, для кого-то - ванты Золотых Ворот, кому-то повезло все еще наблюдать прогнившую крышу сарайчика в своей деревеньке.

Но, несмотря на это, мир не изменился. Мы всегда находим повод обособиться от соседа, быть уникальной и гордой территорией. Только теперь наши границы определяются мутностью океана. Чем чище вода в нем, тем глубже ушла в его недры культура и наука страны, но тем сильнее тяга к ее возрождению. Чем грязнее вода, тем более приземленные люди ее населяют, но тем больше их жизнь похожа на жизнь до катастрофы. Одни могут ловить рыбу, другие ходить. И все они стараются оградиться дамбами. У кого-то не хватает денег, зато почти у всех хватает ума создавать якорный флот. Ведь границы, хоть и призрачные, не должны смешиваться.

В этом году сын получил письмо, призвавшее его исполнить свой долг. Четвертая мировая напрочь перекрыла нам кислород.

А раньше каждое лето мы всей семьей садились в большую лодку и отправлялись в Альпы. Это ближайшее место, где все еще можно устроить пикник: поваляться на свежей траве, вдохнуть аромат твердой, пропеченной солнцем почвы и посмотреть на окрестности с высоты ста двадцати метров. В таком месте можно услышать, как природа перешептывается с тобой. У меня никогда не было к ней вопросов, ведь она лучше знает, что делать. Но сейчас я бы поднял глаза к небу и крикнул ей: "Эй! Отчего ты решила, что мы сможем жить в одной воде?".

Ведь еще тогда мы так и не научились дышать общим воздухом.