Грейс Сандерс. Слеза Алэйры

Глава 3

  Грейс посмотрела на часы: «3:05». На улице шел дождь, барабаня по крышам соседних домов. Зевнув, она обратила внимание на потускневший кулон. Во время видения он ярко сиял, а теперь, казалось, погрузился в глубокий сон. Девочка надела цепочку на шею и спрятала под пижамой.
  Тишина. Сделав несколько шагов по лестнице, Грейс так и замерла, сжимая рукой поручень деревянной перилы. 
  Сквозь щели входной двери просочились тонкие щупальца густого черного дыма и, соединившись,образовали форму человека в плаще. 
  – Тетя Пегги! – вскрикнула девочка и побежала обратно в комнату; она врезалась в дверь и осела на полу – дверь оказалась заперта. 
  В это время темный силуэт медленно вздымался по лестнице. Вот он одолел первую ступень, вторую, третью…
  Грейс ощутила в груди тепло, слабое покалывание. Она забыла о страхе, словно неведомая сила заставила подавить внутреннюю тревогу. 
  Кулон вспыхнул эффектнее праздничного салюта и на момент озарил дом ярким светом. Таинственный человек попятился назад. Свет сбивал его с пути, словно река с сильным течением, не позволяющая перейти ее вброд. Когда Пегги вынырнула из своей спальни, темный силуэт растворился прямо на глазах девочки. 
  – Что такое, Грейси? – озабоченно осведомилась тетя, поднимаясь по лестнице. – Ты почему сидишь на полу? 
  Племянница пыталась прийти в себя после увиденного. От волнения у нее перехватило дыхание.
  – Я видела призрака. – Шепотом проронила девочка. 
  – Как?! Не может быть... – сказала тетя, сомнительно оглядываясь по сторонам. – Тебе приснилось, Грейс. Призраков не существует.Идем, я сделаю тебе горячий шоколад...
  – Я видела! Он шел по лестнице, за мной! – не унималась Грейс. Кулон больше не был активным и потух, как древний вулкан. 
  Прибежал встревоженный Сэм. При виде кота, тетя вдруг вскочила и велела Грейс сидеть на месте, а сама спустилась вниз и осмотрела дом. Входная дверь была заперта.
  – Сигнализация сломалась, – сообщила она, проверяя на стене коробку с проводами.
  Девочка услышала, как за дверью позади нее что-то щелкнуло и завыло. 
  – У меня в комнате открылось окно…
  Пегги метнулась в комнату. Дверь не поддалась с первого раза и тогда женщина силой выломала ее, что даже Грейс подпрыгнула от удивления; хотя, казалось, ничто в данный момент больше не могло ее поразить. Тетя закрыла окно и, задернув шторы, включила везде свет. Потом вернулась к племяннице и сопроводила ее до кухни. Пегги сделала обещанное угощение, и Грейс с удовольствием поглотила целую кружку горячего шоколада. Она избавилась от дурных мыслей, и кулон явно помог в этом.
  – Завтра не пойдешь в школу. И послезавтра. Я буду с тобой, – говорила Пегги, поглаживая волосы племянницы. 
  – Мне приснился кошмар, – Грейс принуждала себя не верить тому, что видела. – Без друзей тут никак не обойтись. 
  – Нет. Я тебя никуда не пущу. Пару дней отдохнем вдвоем. Помнишь, как в тот раз, когда ты позвонила директрисе?..
  – Помню, – слабо улыбнулась девочка. – Один из самых лучших дней в моей жизни.
 Тетя улыбнулась. 
  – На всякий случай проверю-ка я чердак. Сэмми присмотрит за тобой, – сказала она и поднялась наверх. Кот сидел на полу и его уши, подобно локаторам, реагировали на малейший шорох.
  Раз, и в кухонное окно что-то негромко стукнуло. Грейс подошла ближе и увидела за стеклом бумажный самолет. 
«Выйти во двор? С одной стороны там должно быть безопасно, а с другой...» 
Поразмыслив, она все же выскочила на улицу и, схватив самолетик, вернулась обратно, плотно затворив дверь.
  Кто-то из соседей решил пошутить? Грейс развернула аккуратно сложенный листок и увидела внутри слова, написанные размашистым почерком:  
«Илария! Скоро отправляемся в путь. Расскажи обо всем Грейс!»
  Сначала девочка не придала значения таинственному посланию и хотела его выбросить, но передумала, увидев свое имя в конце. 
Неужели это письмо адресовано тете? Но почему ее называют Илария?
  Только она свернула листок и положила его в нижний ящик шкафа, как во всем доме внезапно погас свет.
«Упс! – раздался голос тети откуда-то сверху. – Кажется, я задела что-то важное».  
В то время, когда город спал под прикрытием ночи, а Грейс в кухне молча дожидалась тети, зловещее нечто отступило от дома Сандерс  и покинуло Цветочную улицу…
***
  После долгого рассказа друзьям о случившемся, Грейс мысленно покинула школу и ушла в другое место. Слова одноклассников пролетали мимо нее.
  – Кое-кто смотрит ужастики на ночь! – промямлил Ричи, открывая тетрадь с домашним заданием. 
  Грейс не ответила на шутку про ужастики. Эмма беспокоилась.Она не верила в привидений и старалась успокоить лучшую подругу; думала, что Грейс сильно переживает из-за родителей, поэтому ее тревожат кошмары.
  – Я забыл о пятом упражнении. Хоггарт прибьет меня! Эмма…
  – Даже не думай. Сделай хоть раз сам. И кстати, не такое уж невыполнимое задание.
  – Ну, пожалуйста! Я уже начал делать, осталось немного дополнить и все…
  Эмма выхватила тетрадь из рук Ричи и, посмотрев на его каракули, вынесла вердикт:
  – Слабовато. Я думала после фразы «упражнение №5» здесь будет еще что-то написано…
  – Зануда, – бросил Ричи, повернувшись к ней спиной. – Гре-е-йс, так что ты там говорила насчет снов? – Он медленно потянулся к ее тетради, но блондинка резко опустила на нее ладонь. Мальчик нахмурился. 
  – Запомните, дамы, моя текущая оценка будет на вашей совести!
  – А вот и нет! – возразила Эмма, поправив очки. Несколько ребят покосились в ее сторону. – Эти отметки исключительно твои. Вот скажи, для кого ты учишься? – Эмма ожидала от друга вполне очевидного ответа, но Ричи пожал плечами и выдал:
  – Для родителей, это же очевидно. Им все это надо, не мне. 
  – Грейс, ну что ты молчишь! Объясни, ведь тебя он лучше понимает…
  Грейс смотрела в окно. Лучи осеннего солнца с трудом пробивались сквозь хмурые облака. 
«Как легко быть облаком, – подумала Грейс. – Летишь по небу, высоко-высоко и любуешься миром. Что еще нужно для счастья?»
  В аудиторию вошел директор и объявил о том, что мистер Хоггарт не явится на урок по личным причинам. Класс приуныл, за исключением Ричи, который возвел руки к потолку и благодарил всевышнего за то, что он услышал его мольбы.
  – Вам не кажется, что все как-то странно, – шепнула Эмма, смотря на пустой учительский стол.
  – Ой, да ты истинный сторонник всяких там странностей, – хмыкнул Ричи. – Можно подумать, у тебя никогда не было проблем. Все мы люди, – сказал он и вырвал из тетради листок с домашним заданием. 
  – Вчера было немало интересного, и это нельзя отрицать, – заметила Эмма. – Грейс, ты чего молчишь?
  – Думаю. Наверное, он прав.
  – Вот видишь! – сказал Ричи. – Всему есть объяснение. Я – скептик, ты – зануда.
  Эмма покраснела.
  – Будь добр, скептик, объясни нам поведение учителя за последние дни; и вообще, знаете, мне надоело. Больше не буду сторонником «всяких там странностей». Пойду лучше прочту сегодняшний параграф, – отбарабанила девочка и вернулась на место за первой партой. 
  – Ты чего? – Грейс вновь настроилась на разговор после недолгих раздумий. 
  – Ничего, – сухо ответила подруга. 
  – Вот это да-а. Все, я молчу. Только не обижайся! – подхватил Ричи и пустил по классу самолетик, который спонтанно выбрал маршрут к выходу, но так и не долетел до цели – кто-то смял его и швырнул на пол. Весь класс смотрел на рыжеволосую девочку с веснушчатым лицом. 
  – Так-так-так, – заявила о себе Рэйчел Доусон. Она уже давно завидует успехам двух одноклассниц, но больше всего пылает гневом из-за особой привлекательности Грейс. Если бы ее не было, тогда Рэйчел заняла место самой хорошенькой среди девчонок. – Веселитесь? Мне стало скучно, вот и решила узнать, как у вас дела. – Оскалив зубы, она состроила кислую гримасу. 
  – Ну и, что молчим? Домашку сделала, Грейси? – Рэйчел схватила чужую тетрадь и для вида быстро пролистала ее. – Зазнайка! 
  – Ты даже не взглянула на задание, – улыбнулась Грейс. – Твой мозг не в состоянии осилить много букв?
  – Так, слушай сюда, зазнайка! Вякни еще что-нибудь, и ты пожалеешь о том, что учишься в этом классе. 
  – Судя по таким, как ты, я уже пожалела, – уверенно произнесла Грейс, глядя Рэйчел прямо в глаза. 
  Доусон растерялась. Она не ожидала столь прямой реакции, и это выводило из себя. Обычно потенциальная «жертва» говорила с нотками страха в голосе, или же молчала, чтобы не быть заживо съеденной. Класс при подобных ситуациях делился на три группы: первая и вторая противостояли друг другу, а третья как будто не замечала происходящего, боясь вмешаться. 
  Грейс не любила ввязываться в конфликты. Она старалась разрешать их мирным путем. С самого детства Пегги учила ее этому. Однако, как правило, никто не хочет расходиться, при этом хорошенько не поскандалив. Люди легко поддаются эмоциям, и эмоции управляют ими, поэтому чаще всего обе стороны долго и безрезультатно выясняют отношения.
  – Но у меня есть прекрасные друзья, из-за которых я до сих пор здесь, – продолжала Грейс. – Давай не будем ссориться, Рэйчел. Мне кажется, нам надо…
  – Заткнись! – выпалила Доусон. – Я не собираюсь слушать твои лекции а-ля «идеальная леди Сандерс». Очнись, Грейси! О, ведь так тебя называет тетя? «Грейси, милая, дай я поцелую тебя в щечку. Грейси, дорогая, ты сделала уроки?» – передразнивала Рэйчел Пегги. 
  Две тонкие брови сместились к переносице. Грейс поднялась с места. 
  – Ой, вы только гляньте! Такими движениями ты наводишь в наши сердца страх и ужас, – Рэйчел показательно прижала обе ладони к груди. Ее дружки громко загоготали. 
  – Перестаньте! – вдруг вмешалась Эмма и оказалась рядом с Грейс. Ричи подоспел к ним, норовив защитить в случае необходимости. На него, усмехаясь, смотрел один пухлый парень из соседнего класса. 
  – Эмми, ты чего суешь нос, куда не надо, м? – пробухтела Рэйчел. – Давненько не получала! У меня жвачки и для твоих волос хватит! Тебе с каким вкусом? Ментол или арбузная свежесть? Все лучшее для тебя. Хотя… Слушай, есть идея!
  Рэйчел стала прохаживаться по классу туда-сюда с задумчивым видом. 
  – У тебя один шанс, Эмми. Переходи к нам, и никто больше не тронет тебя, не упрекнет в чем-либо. Будешь спокойно учиться, отрываться. Зачем тебе эти ботаники?
  – Эй! – возразил Ричи, но ему тут же пригрозил пухлый:
  – Заглохни, иначе твоя башка окажется в писуаре. 
  Ричи посмеялся.
  – А твоя как раз с отверстие унитаза, вы же созданы друг для друга! – съязвил он. – Нелогично предоставлять другим столь почетную миссию!
  Пухлый шагнул в сторону Ричи, но Доусон остановила его, дав понять, что еще рано действовать и все веселье впереди. Эмма стояла, как манекен,прижав учебники к груди. И вдруг, опустив голову так, чтобы никто не смог взглянуть ей в глаза, неуверенно перешла в компанию забияк.  Грейс с недоумением и беспомощностью наблюдала за ней. Она с трудом сдерживала слезы. Ричи покраснел от злости. Ехидная улыбка скользнула по лицу Рэйчел. 
  – Вот и славненько, – неискренне обрадовалась Доусон. – Фостер, ты не пожалеешь. Тебе понравится с нами. 
  Эмму хлопнули по плечу так, что ее учебники посыпались на пол. Кто-то даже обнял, как «свою».
  Грейс смотрела как бы сквозь эту компанию.
  – Ну что, теперь разберемся с вами! – Доусон жестом направила своих ребят на Ричи и Грейс.
 Друзья, не сговариваясь, встали плечом к плечу. Грудь Ричи высоко вздымалась. Он понимал, что подруга не сможет защитить себя. Да и сам, скорее всего, покорно изучит дно унитаза…
  – Оставьте их в покое! – всхлипнула Эмма и закрыла лицо руками. Пухлый и остальные приблизились к цели. 
  Внезапно Грейс одновременно толкнула двух парней и в прыжке ударила полного «заместителя» Доусон прямо в грудь. Рэйчел оббежала ее сзади и хотела вцепиться в волосы, но Грейс перехватила ее руку, даже не обернувшись, и откинула забияку в сторону; задира в спешке убралась из класса, расталкивая испуганных дружков. Остальные ребята были поражены не меньшеДоусон. 
  Грейс вновь не поняла, что произошло. Увидев лица одноклассников, она буквально взорвалась:
  – Так и будете вечно сидеть, прижав свои дорогостоящие точки?! Мы же класс! Поддерживать друг друга ваша воля не способна? Пошли, Ричи. Я больше не хочу здесь находиться!
  Оставив ребят хорошенько поразмыслить над ее словами, девочка схватила Ричи за руку и прошла к выходу мимо плачущей Эммы. Ее учебники так и лежали на полу. Грейс почувствовала сильную жалость к ней, но разгоряченное состояние не позволило остановиться и утешить подругу. Ричи поднял учебники и подал ей, но Эмма снова их выронила, казалось, от бессилия.
  Уже в коридоре Ричи всплеснул руками: 
  – Вот это сила! Вот это ловкость! – торжественно вскрикивал он. – Тебя на днях случаем паук не кусал?
  – Не смешно, Ричи! Я не знаю, что со мной происходит, и никакие пауки, жуки, гусеницы  меня не кусали! 
  – Про гусениц и жуков я не говорил...
  – Знаешь, что? Отстань от меня. Не хочу ни с кем разговаривать! – Грейс снова вспыхнула и закрыла лицо руками.
  – Не переживай ты так.
  – Знаешь, а я и не буду, – она вытерла слезы тыльной стороной ладони. – Мне кажется, Эмма будет долго думать над своим поступком, а я просто улыбнусь. Чем чаще улыбаешься, тем жизнь становится прекраснее. Нет смысла тратить время на обиды и злобу…
  – Как, скажи мне, как ты это сделала? Чудо-Женщина взяла тебя в ученицы? 
Грейс усмехнулась.
  – Я хожу на гимнастику. 
***
  Весь оставшийся день Грейс пробыла на любимых холмах. Ричи хотел погулять вместе с ней, но она отказалась. Нужно было побыть одной. К тому же, мысль о том, что кто-то еще может ходить по холмам вызывало чувство собственности. 
  Под вечер она пришла домой уставшая и разбитая. Сил почти не осталось. Ее утомила не прогулка через город, а осознание предательства подруги. Гуляя по холмам, она хотела избавиться от тяжелых мыслей, но увы, они стали только тяжелее. В какой-то момент она поняла, что лучше бы Ричи и правда был рядом. Надо было с кем-то поговорить. И как назло Пегги не было дома. Интересно, как бы она отреагировала на все это…
  На телефоне сработал автоответчик, и Грейс услышала знакомый голос. 
«Здравствуйте, мисс Сандерс. Это Сара Фостер, мать Эммы. Я хотела бы поговорить с вами и вашей племянницей насчет сегодняшнего инцидента в школе. Я думаю, Грейс вам все расскажет, или уже рассказала. Дело в том, что после случившегося моя дочь замкнулась в себе и весь день проплакала. Она искренне раскаивается, но не может сказать об этом – ей стыдно. Она не знает, как помириться. Завтра вечером вы свободны? Мы могли бы встретиться все вместе и…» 
  Клик. Грейс не дослушала до конца и оборвала сообщение нажатием кнопки. 
Она подошла к шкафу и открыла нижний ящик, куда спрятала утром листок с посланием.
Он был чист! Никаких слов, ни единой буквы. Сидя на полу, она еще раз повертела в руках листок, осмотрела, как следует и сунула обратно. Вспомнив лицо рыдающей подруги, а заодно молящий голос ее матери, Грейс до того стало жаль Эмму, что она вдруг собралась идти к ней домой.
Надев куртку, она вышла на крыльцо и посмотрела на тусклый свет уличных фонарей. С электричеством явно были неполадки. Однако все эти внешние проблемы были ничтожны по сравнению с тем, что творилось в душе. Ее ударили. Словно резанули ножом, создав глубокую душевную рану, которая, возможно, никогда больше не затянется. Грейс вспомнила, как проводила время вместе с Эммой. Как играла с ней в детском саду, приходила в гости и звала к себе домой на ночевку. Собственный мир, со своими чудесами, радостными и грустными моментами, был создан благодаря взаимному доверию. И теперь этот мир дружбы потускнел так же, как свет уличных фонарей.
  Грейс опустила глаза и вошла обратно в дом. Но не успела дверь захлопнуться, как вдруг отключился свет. Девочка выглянула в окно – улица тоже погрузилась в непроглядную темень.
«Зато звезды четко видно. – Подумала она. – Вот бы сейчас телескоп».
  Пришлось оторваться от окна. На кухне послышался звонкий грохот. Кто-то снова пробрался в дом.