Гром не грянет

Гром не грянет

…Экельс застонал. Он упал на колени. Дрожащие пальцы протянулись к золотистой бабочке.

— Неужели, нельзя, — молил он весь мир, себя, служащего, Машину, — вернуть ее туда, оживить ее? Неужели, нельзя начать все сначала? Может быть…

Он лежал неподвижно. Лежал, закрыв глаза, дрожа, и ждал. Он отчетливо слышал тяжелое дыхание Тревиса, слышал, как Тревис поднимает ружье и нажимает курок.

И грянул гром.

Рэй Бредбери.

«И грянул гром»

1.

Верхушки деревьев взволнованно заколыхались. Копыто поднял голову, настороженно прислушался к далёким раскатам… Гроза? Сплюнул досадливо.

— Тьфу, ё-тить…

Перекрестился.

«Птицы-то, вон, умолкли, будто передохли. Говорят же — чует животина всякую беду…»

Он поднялся — неловко, едва не оступившись, — с большой моховой кочки, на которой отдыхал, притопнул ногой, как застоявшийся конь, и, с сожалением взглянув на тропинку, похромал через лес, напрямик.

Неполная корзина с черникой оттягивала руку. Ветки, которые Копыто отодвигал в сторону подобранной на пути палкой, то и дело норовили сорваться и хлестануть по лицу. Высокая трава обхватывала негнущуюся ногу, словно специально, именно сейчас, когда времени было в обрез, сплетая на ней длинные цепкие пальцы. Прямой путь короток — да нелёгок, и хотя по нахоженной тропинке двигаться не в пример удобнее, однако приходилось спешить: гром застал Копыто врасплох, и старику хотелось выйти к деревне до того, как набравший силу вал догонит и…

Вдруг, будто великан вздохнул: «Ух-х-!» Деревья закачались, и зашумела возмущённо листва, словно несметные тучи бабочек, спугнутые этим вздохом, враз замахали крыльями. Невидимая волна прокатилась и погасла, увязнув в непролазной чаще.

Копыто вытряхнул из-за шиворота мелкий древесный сор и, прислушавшись, озабоченно сморщил лицо.

«Да что ж ты будешь делать! Всё егозят, будто кто им мозги вынул!..» — подумал сердито.

— Ну, неча столбом-то соляным стоять, — поторопил он себя и заковылял вперёд, раздвигая палкой кусты орешника.

Дел было — конца-краю не видать. И хозяйство-то небольшое: дом, сарай да огород на заднем дворе, — а хлопот…

«Козу увести в сарай, курей загнать туда же — не ровён час, заместо них опять какая-то нечисть по двору шастать будет. Лови потом. И не поймёшь ведь, что с нею делать! Съесть не съешь — боязно: вдруг ядовитое! И оставлять — ну́ как она сама тебя сожрёт!»

Копыто перекинул лукошко на сгиб локтя. Нарвав, походя, горсть орехов, сунул добычу в карман. Почесал бороду.

«Ну ладно с живностью, а с огородом вот как? Что-то можно побрать: моркошку, да свеколку — из тех, что потолще пальца. А картоха? Опять пропадёт…»

В прошлый раз Копыто задрался с грядок корни вырубать: жёсткие и шипастые, как колючая проволока, те сетью пронизали землю, лишь местами выпуская наружу неказистые и безобидные с виду фонтанчики ботвы. А клубни, размером с горох, чуть тронь — начинали вонять так, что хоть святых выноси. Топор и лопату после пришлось в костре обжигать. Хорошо, что рукавицы догадался надеть…

«Хорошо, хорошо… Вот Бесенюку — хорошо! Мало что не один — с Бесенихой, так ещё внуки приезжают на каникулы, помогают. Характером — ну подлинно бесенята…»

— Эх-хе-е… — вырвался вздох: что ни говори, а тяжело одному.

Старик покряхтел, спускаясь в неглубокую ложбину. Теперь уж недалеко: оврагом — до речки, там — тропа и мосток, ещё чуть — покосы и вот — его, Копыта, крайняя изба…

Задумавшись, Копыто потерял равновесие и упал, но не скатился под уклон — успел схватиться за траву. Охая, уселся, закатал штанину.

— М-м-да-а…

Ветхий ремешок расстегнулся, и деревяшка, заменяющая ногу почти до колена, едва держалась на культе.

«Авось до деревни как-нибудь…» — подумал старик.

Осмотрел стёршийся, похожий на копыто набалдашник, закреплённый на нижнем конце деревяшки.

«Надо бы уже новый сделать… — и одёрнул себя: — Ну, чего расселся-то!»

Застегнул поспешно ремешок, встал, потопал деревянной ногой, проверяя, хорошо ли сидит протез, и — замер, навострив уши: где-то, совсем рядом, шуршало и попискивало жалобно! В нескольких шагах, у накренившегося дуба, зашевелилась трава…

— А-а! Вот ты кто! — Копыто пятернёй выгреб из паутины стеблей трясущегося бельчонка.

Сердечко у того колотилось так, что отдельных ударов было не разобрать.

— Откуда же ты?.. — огляделся старик, прищурившись.

Должно быть, вытряхнула кроху из гнезда прокатившаяся волна… Ага! Вот по нижней ветке мечется взад-вперёд белка! Мамаша, конечно! А через пару развилок выше, как раз над тем местом, где Копыто обнаружил малыша, в похожей на замшелый камень коре темнело отверстие. Не так уж и высоко… Копыто аккуратно положил бельчонка в карман и полез на дерево…

***

…Весь запас ругательств кончился как раз к тому моменту, когда Копыто добрался до дупла. Хорошо, что дуб рос под наклоном, а то бы прям на нём и помер! Копыто вынул бельчонка из кармана и, обдирая кожу на костяшках, кое-как протиснул руку в беличий домик. Разжал пальцы, опустил испуганный живой комочек в мягкое и пушистое. Высвободил кисть и потряс рукой, расслабляя уставшие мышцы: не мальчик, чай… Из рукава выкатилось что-то и полетело вниз. Орех!