Грядущее

Глава 4

«И дам двум свидетелям Моим, и они будут пророчествовать тысячу двести шестьдесят дней, будучи облечены во вретище.

Это суть две маслины и два светильника, стоящие перед Богом земли.

И если кто захочет их обидеть, то огонь выйдет из уст их и пожрет врагов их; если кто захочет их обидеть, тому надлежит быть убиту».

Стих 3, 4, 5, глава 11 Откровение Иоанна Богослова

Глава 4. Странники

И был день. Я стоял в поле, которое поросло чертополохом и прочей сорной травой. Земля была сухая. Невдалеке от меня стоял одноэтажный дом. Хотя правильнее его было назвать бараком. Вокруг него был сад, в котором стояло множество сухих яблонь, но были и такие, на которых еще сохранилась частично листва. Было душно, в траве стрекотали кузнечики, стояло настоящее пекло. Вблизи дома бурьян практически вырос с саму постройку.

И я двинулся по полю к бараку. Сухие стебли травинок больно кололи, словно иглы, проникая через ткань брюк. Стрекот кузнечиков нарастал. Внутри меня рождалось странное чувство, с одной стороны, любопытство, с другой – предчувствие чего-то плохого.

Окна дома были заколочены досками, а в некоторых местах и большими листами фанеры или оргалита. С невысокой крыши вспорхнула какая-то серая птичка, наверное, воробей. А с ветки одной из яблонь подала голос старая серо-черная ворона. Скрежетание ее голоса диссонировало какофонии кузнечиков. Я вздрогнул и на мгновение остановился, услышав неприятный звук.

Вот и дом.

И я с трудом стал пробираться, разрывая руками стебли сухой травы, переплетенной в тугие косы. В нос попала пыль и я чихнул. Трава вплотную подступала к дому и упорно не хотела пропускать вперед. От работы на моем лбу выступил пот. Дыхание сбилось.

Наконец, я прорвался к одному из окон. Дернул руками лист фанеры. Оказалось, он практически не закреплен и я вместе с ним отлетел обратно в густую высохшую повитель, улегшуюся поверх сухостоя.

Встав, я отряхнулся.

– Твою душу! – выругался я, когда заметил на моей ладони глубокий порез и кровью запачканные брюки.

У чернеющего проема на меня нахлынули смешанные чувства радости и страха. Подоконник был невысокий, поэтому я беспрепятственно проник внутрь, перешагнув через него, и попал в небольшую пустую комнату, стены которой были поклеены отходящими от нее выцветшими желтыми обоями, с каким-то причудливым рисунком.

И я прошел ее и вышел в темный коридор. Тут меня в затылок кто-то ударил. Я понял, что падаю.

Я проснулся.

Открыв глаза, я увидел недовольное лицо Фреда, который трепал меня за грудки.

– Слава судье, проснулся! Нам нужно поторопиться, если мы хотим успеть за странниками. Я видел двоих из них.

Тело ужасно замерзло. Руки и ноги задеревенели. Мой разум не сразу принял действительность, отказываясь верить, что события прошедшего дня и нынешнее мое место и время пребывания реальны, а не часть сна.

Когда мы оказались на улице, мне показалось, что там стало намного светлее. Серый цвет уже не казался таким унылым и монотонным. Он словно заиграл разными оттенками. Ветер дул мне в лицо, сметая остатки сна. Я чувствовал в каждой клеточке своего тела усталость и боль, но от этого был только счастлив. Если у тебя что-то болит, значит, ты еще жив.

Фред не был настроен на разговоры, он тут же отвернулся и быстрым шагом направился к выходу. Я последовал его примеру, что далось мне с трудом.

Как же так вышло? Вот живешь себе, работаешь, воспитываешь ребенка, а потом раз – мир выворачивает наизнанку все, что было тебе привычно. Законы, по которым ты жил, превращаются в пустой звук. Цели, которых ты пытался достичь, рассыпаются прахом. А виной тому чье-то безумное решение нажать на «красную кнопку». И вот здравствуй, первобытный строй. Хотя нет, общество и цивилизация все-таки еще сохранились.

Мальчик стал ускоряться. Я же и в прежнем темпе еле за ним поспевал. Сил на рывок не было и расстояние между нами стало медленно, но уверенно увеличиваться. Я окликнул Фреда, но ветер унес мои слова и мальчик не услышал меня. Через какое-то время усталость и колющий бок заставили меня остановиться.

«Да, нельзя недооценивать детей. Кажется, он еще маленький, а на деле, меня, взрослого мужика, как нечего делать обогнал».

Наконец Фред заметил, что я отстал, и остановился, ожидая, когда я его нагоню.

– Валера, я ожидал от человека «из-под времени» большего, слабоват ты оказался.

Слова Фреда меня задели, но обижаться на них не было времени.

– Да уж, давно не бегал!

– Вон там странники. Сейчас они подойдут к углу дома, – сказал мальчик, махнув рукой в сторону дома-великана, который был наполовину разрушен и стоял от нас на удалении трехсот-четырехсот метров.

– Вот и замечательно. Побегу за тобой и дальше.

Но парень не спешил бежать.

– Я должен тебе кое-что сказать, – немного смутившись, сказал мальчик.

– И?

– Я о торгах со странниками. У меня ничего нет, что им можно предложить, да и у тебя тоже. Но ты торгуйся едой, водой или оружием, которое они получат в моем секторе. Можешь пообещать им уплату налога за проход через нашу зону на два цикла вакцинации.

Я по сути понятия не имел, чем мне предстоит торговаться, но уяснил, что без странников нам не выйти из проклятой пустоши. У меня возникал только один вопрос – если у нас ничего нет, то с чего странникам нам верить, где гарантии того, что мы не обманем?

– А с чего ты взял, что эти странники мне поверят?

– Будь убедительным и будем надеяться, что нам повезет. Пообещай им в качестве залога твою и мою свободу.